СТОИМОСТЬ И ОБЩЕСТВЕННАЯ ПОТРЕБНОСТЬ
Исаак Рубин
I. Стоимость и спрос
Сторонники так называемого «экономического» понимания общественно-необходимого труда говорят: товар может продаваться по своей стоимости только при том условии, если общее количество произведенных товаров данного сорта соответствует размерам общественной потребности в них или — что то же самое — если количество труда, затраченное фактически в данной отрасли промышленности, совпадает с тем количеством труда, которое общество при данном состоянии производительных сил может затратить на производство данного сорта товаров. Но ведь очевидно, что последнее количество труда зависит от размеров общественной потребности в данном продукте или от размеров спроса на него. Значит, стоимость товара зависит не только от производительности труда, выражающейся в том количестве труда, которое при данных средних технических условиях требуется для производства единицы товара, но и от размеров общественной потребности или спроса. Противники изложенного мнения возражают, что изменения в спросе, не сопровождаемые изменениями в производительности труда и технике производства, вызывают только временные отклонения рыночных цен от рыночной стоимости, но не длительное, постоянное изменение средних цен, т. е. не вызывают изменения самой стоимости. Чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо рассмотреть, как действует механизм спроса и предложения (или конкуренции)[1].
«Предложение равно сумме продавцов или производителей данного определенного вида товаров, а спрос равен сумме покупателей или потребителей (индивидуальных или производительных) того же самого вида товаров» (К., III 1, с. 142). Останавливаясь сперва на спросе, мы должны определить его точнее: спрос равен сумме покупателей, умноженной на среднее количество товаров, покупаемых каждым из них, т. е. спрос равен сумме товаров, которые находят себе покупателей на рынке. На первый взгляд кажется, что размер спроса есть величина точно определенная, зависящая от размеров общественной потребности в данном продукте. Но это не так. «Количественная определенность этой потребности во всяком случае эластична и не постоянна. Она только кажется фиксированной. Если бы средства существования были дешевле, или денежная заработная плата была выше, то рабочие покупали бы больше, и таким образом обнаружилась бы более настоятельная «общественная потребность» в данных сортах товаров» (К., III 1, с. 138. Выделение наше). Как видим, размер спроса определяется не только настоятельностью данной потребности, но и размерами доходов или платежеспособностью покупателей, а также ценами товаров. Спрос крестьянского населения на ситец может расширяться: 1) либо вследствие увеличения потребности крестьянского населения в ситце вместо домотканого холста (мы оставляем здесь в стороне вопрос о том, какими экономическими или вообще социальными причинами вызывается такое изменение потребностей); 2) либо вследствие увеличения доходов и покупательной способности крестьянства; 3) либо вследствие понижения цены ситца. При данной скале потребностей и данной покупательной силе (т. е. при данном распределении доходов в обществе) спрос на данный товар изменяется в зависимости от изменения его цены. Спрос «изменяется в направлении, противоположном ценам: повышается, когда падают эти последние, и наоборот» (К., III 1, с. 140). «Расширение или сокращение рынка зависит от цены отдельного товара и находится в обратном отношении к повышению или падению этой цены» (там же, с. 71). Влияние, оказываемое удешевлением товара на расширение потребления его, будет сильнее в том случае, если это удешевление носит не скоропреходящий, а длительный характер, т. е. если оно вызвано развитием производительности труда в данной отрасли и уменьшением стоимости продукта (К., III 2, с. 159).
Итак, размер спроса на данный товар изменяется при изменении цены последнего. Спрос представляет величину определенную только при данной цене товара. Зависимость размера спроса от изменений цены имеет для различных товаров неодинаковый характер. Спрос на предметы первой необходимости, например, хлеб, соль и т. п., отличается малой эластичностью, т. е. колебания размеров их потребления и, следовательно, спроса на них не так значительны, как вызывающие их колебания цен. Если цена хлеба упадет в два раза, размеры потребления хлеба увеличатся не вдвое, а меньше. Но, тем не менее, удешевление хлеба все же вызовет увеличение спроса на него. Отчасти увеличится непосредственное потребление хлеба. Далее, «часть хлеба может быть потреблена в виде водки или пива, а возрастающее потребление обоих этих продуктов отнюдь не ограничено узкими пределами» (К., III 2, с. 159). Наконец, при удешевлении, например, пшеницы «вместо ржи или овса главным средством питания массы народа сделается пшеница» (там же, с. 159), что увеличит спрос на нее. Таким образом, даже предметы первой необходимости подчиняются общему закону, согласно которому размеры потребления и, следовательно, спроса на данный товар изменяются в обратном отношении к изменению его цены. Эта зависимость спроса от цены вполне понятна, если вспомнить ограниченность покупательных сил широких масс населения, и в первую очередь наемных рабочих, в капиталистическом обществе. Только дешевые товары доступны трудящимся слоям населения. Только по мере своего удешевления различные товары входят в круг потребления широких масс населения, становятся предметами массового спроса.
В капиталистическом обществе не только общественная потребность вообще, но даже платежеспособная общественная потребность или спрос не представляют, как мы видели, фиксированной, точно определенной величины. Величиной определенной спрос становится только при данной цене. Если мы говорим, что спрос на сукно в течение года в данной стране равен 240 000 метрам, то мы должны непременно прибавить: «при данной цене», например, 2 р. 75 к. за метр. Таким образом, спрос может быть нами представлен в виде схемы, показывающей различные размеры спроса, соответствующие различным ценам.
Представим себе следующую схему спроса на сукно[2]:
Схема №1
При цене в рублях (за метр): | Спрос равен (в метрах): |
---|---|
7 р. 00 к. | 30 000 |
6 р. 00 к. | 50 000 |
5 р. 00 к. | 75 000 |
3 р. 50 к. | 100 000 |
3 р. 25 к. | 120 000 |
3 р. 00 к. | 150 000 |
2 р. 75 к. | 240 000 |
2 р. 50 к. | 300 000 |
2 р. 00 к. | 360 000 |
1 р. 00 к. | 450 000 |
Эту схему можно продолжить и вверх и вниз: вверх до тех пор, пока товар будет находить хотя бы небольшую группу покупателей из богатых классов общества, вниз до тех пор, пока потребность широких масс населения в сукне не будет уже удовлетворена настолько полно, что дальнейшее удешевление сукна не вызовет расширения спроса. Между этими двумя пределами возможно бесконечное число комбинации размера спроса с уровнем цены. Какая же из этих возможных комбинаций осуществится в реальной действительности? Из самого спроса мы не можем усмотреть, имеет ли больше шансов на реальное осуществление размер спроса в 30 000 метров при цене 7 руб. за метр или 450 000 метров при цене в 1 руб., или же какая-нибудь комбинация, лежащая между этими двумя крайними. Реальный размер спроса определяется развитием производительности труда, которое находит свое выражение в стоимости метра сукна.
Обратимся к условиям производства сукна. Предположим, что все суконные фабрики работают при одинаковых технических условиях. Производительность труда в суконной промышленности находится на таком уровне, при котором на производство метра сукна необходимо в среднем затратить 2¾ часа труда (включая затраты на сырье, машины и пр.). Предполагая, что час труда создает стоимость, равную одному рублю, получаем рыночную стоимость одного метра сукна 2 р. 75 к. В условиях капиталистического хозяйства средняя цена сукна равна не трудовой стоимости, а цене производства. В таком случае предположим, что цена производства равна 2 р. 75 к. Вообще под рыночной стоимостью в дальнейшем можно понимать безразлично и трудовую стоимость, и цену производства. Рыночная стоимость 2 р. 75 к. представляет минимум, ниже которого цена сукна надолго не может упасть, так как такое падение цены вызвало бы сокращение производства сукна и отлив капиталов в другие отрасли. Предположим, далее, что стоимость метра сукна равна 2 р. 75 к. независимо от того, изготовляется ли большее или меньшее количество сукна. Иначе говоря, увеличение производства оставляет неизменным количество труда или издержек производства, затрачиваемых на изготовление одного метра сукна. В таком случае рыночная стоимость 2 р. 75 к., «этот минимум, которым могут удовольствоваться производители, будет также максимумом»[3], выше которого цена не может надолго подняться, так как такое повышение цены вызвало бы прилив капиталов из других отраслей и расширение суконного производства. Таким образом, из бесчисленного количества возможных комбинаций размера спроса с ценой только одна комбинация имеет шансы на длительное существование, а именно та комбинация, в которую в качестве цены входит рыночная стоимость, т. е. комбинация, занимающая в нашей схеме № 1 седьмое место сверху: 2 р. 75 к. — 240 000 метров. Разумеется, эта комбинация не осуществится в точности, но будет представлять то состояние равновесия, тот средний уровень, вокруг которого будут колебаться действительные рыночные цены и действительный размер спроса. Рыночная стоимость 2 р. 75 к. определяет размер платежеспособного спроса, 240 000 метров, и к этой же цифре будет тяготеть и предложение, т. е. размер производства. Увеличение производства, например, до 300 000 метров, вызовет, как видно из схемы, падение цены ниже рыночной стоимости, приблизительно до 2 р. 50 к., что невыгодно для фабрикантов и заставит их сократить производство. Обратное будет происходить в случае сокращения производства ниже 240 000 метров. Нормальные размеры производства или предложения будут равны 240 000 метров. Таким образом, все комбинации нашей схемы, за исключением одной, могут иметь только кратковременное существование, отражающее ненормальную рыночную конъюнктуру и означающее отклонение рыночных цен от рыночной стоимости. Из всех возможных комбинаций только та, в которую входит рыночная стоимость: 2 р. 75 к. — 240 000 метров, представляет состояние равновесия. Рыночная стоимость 2 р. 75 к. может быть названа ценой равновесия или нормальной ценой, а размер производства 240 000 метров количеством равновесия[4], представляющим одновременно и нормальный спрос и нормальное предложение.
Среди бесчисленного множества неустойчивых комбинаций спроса мы нашли только одну устойчивую комбинацию равновесия, состоящую из цены равновесия (стоимости) и соответствующего ей количества равновесия. Устойчивость этой комбинации объясняется устойчивостью именно цены равновесия (стоимости), а не количества равновесия. Механизм капиталистического хозяйства не объясняет нам, почему количество предложения, при всех колебаниях вверх и вниз, должно тяготеть именно к величине 240 000 метров; но он вполне объясняет нам тот факт, что рыночные цены, при всех своих колебаниях вверх и вниз, должны тяготеть к стоимости (или цене производства) 2 р. 75 к., вследствие чего и количество предложения тяготеет к 240 000 метров. Состояние техники определяет стоимость продукта, а стоимость в свою очередь определяет, при данном состояний потребностей и платежеспособности населения, нормальный размер спроса и соответствующий ему нормальный размер предложения; отклонение фактического предложения от нормального (т. е. перепроизводство или недопроизводство) вызывает отклонение рыночных цен от стоимости, которое в свою очередь вызывает тенденцию к изменению фактического предложения в сторону нормального. Если вся эта система колебаний или механизм спроса и предложения вращается вокруг постоянной величины — стоимости, определяемой техникой производства, — то изменение этой стоимости в результате развития производительных сил вызывает соответствующие изменения во всем механизме спроса и предложения, создает в нем новый центр тяготения, изменяет величину нормального спроса и нормального предложения. Если вследствие развития производительности труда количество общественно-необходимого труда, требуемого для производства метра сукна, уменьшилось с 2¾ часов до 2½ часов и, следовательно, стоимость метра сукна упала с 2 р. 75 к. до 2 р. 50 к., то тем самым, при прежних потребностях и покупательных силах населения, размер нормального спроса и нормального предложения установится на уровне 300 000 метров. Изменение стоимости вызывает изменение спроса и предложения. «Поэтому, если спрос и предложение определяют рыночные цены или, точнее, отклонения рыночных цен от рыночной стоимости, то, с другой стороны, рыночная стоимость регулирует отношение спроса и предложения или тот центр, вокруг которого изменения спроса и предложения заставляют колебаться рыночные цены» (К., III 1, с. 132). Иначе говоря, стоимость (или нормальная цена) определяет нормальный спрос и нормальное предложение; отклонения фактического спроса или предложения от их нормального уровня определяют «рыночные цены или, точнее, отклонения рыночных цен от рыночной стоимости», отклонения, которые в свою очередь вызывают тенденцию к движению в сторону равновесия. Стоимость регулирует цены через нормальный спрос и нормальное предложение. Состоянием равновесия между спросом и предложением мы называем такое состояние, при котором товары продаются по своей стоимости. А так как продажа товаров по их стоимости соответствует состоянию равновесия между различными отраслями производства, то получаем следующий вывод: равновесие между спросом и предложением наступает при наличии равновесия между различными отраслями производства. Мы допустили бы методологическую ошибку, если бы приняли равновесие между спросом и предложением за исходный пункт экономического исследования. Таковым остается по-прежнему равновесие в распределении общественного труда между различными сферами производства.
Хотя взгляды Маркса на спрос и предложение, изложенные в десятой главе III тома «Капитала» и мимоходом в других местах, носят отрывочный характер, тем не менее мы встречаем у него указания, свидетельствующие о том, что механизм спроса и предложения понимался им в изложенном выше смысле. Как говорит Маркс, рыночная цена будет соответствовать рыночной стоимости при том условии, если продавцы выбросят на рынок «массу товаров, соответствующую общественной потребности, т. е. такое количество их, за которое общество способно уплатить рыночную стоимость» (К., III 1, с. 131). По словам Маркса, «общественной потребности» соответствует такое количество товаров, которое находит себе покупателей по цене, равной стоимости, т. е. количество, которое мы выше назвали «нормальным спросом» или «нормальным предложением». В другом месте Маркс говорит о «разнице между количеством произведенных товаров и тем количеством их, при котором они продаются по их рыночной стоимости» (там же, с. 135), т. е. о разнице между фактическим и «нормальным предложением». Этим самым для нас объясняются многочисленные места Маркса, где он говорит об «обычной» общественной потребности, «обычных» размерах спроса и предложения. Он имеет в виду «нормальный спрос» и «нормальное предложение», соответствующие данной стоимости и изменяющиеся при ее изменении. Об одном английском экономисте Маркс пишет: «Мудрый автор не понимает, что в разбираемом случае как раз изменение в издержках производства, а следовательно, и в стоимости, изменяет спрос и, следовательно, отношение спроса к предложению, и что это изменение спроса может вызвать изменение предложения; а это доказывает как раз противоположное тому, что пытается доказать наш автор, — это доказывает, что издержки производства отнюдь не регулируются отношением спроса к предложению, но, наоборот, сами регулируют это отношение» (там же, с. 141, примечание. Выделение наше).
Мы видели, что изменение стоимости, при прежних потребностях и покупательных силах населения, вызывает изменение нормального размера спроса. Посмотрим теперь, не существует ли здесь также обратная зависимость: не вызывает ли длительное изменение спроса, при неизменившейся технике производства, изменение стоимости продукта? Мы говорим о длительном, постоянном изменении спроса, а не о скоропреходящем, оказывающем влияние только на рыночную цену. Такое длительное изменение, например, увеличение спроса на данный продукт независимо от изменения стоимости последнего, может произойти либо от увеличения покупательных сил населения, либо от усиления интенсивности потребности в данном продукте. Интенсивность потребности может возрасти вследствие причин социального или естественного характера (например, вследствие длительного изменения климатических условий сделалась более настоятельной потребность в теплой одежде). Ниже мы рассмотрим этот вопрос подробнее, пока же примем за данное, что схема спроса на сукно изменилась, например, вследствие возросшей потребности в теплой одежде. Изменение этой схемы выражается в том, что теперь большее число покупателей согласно уплатить за сукно высшую цену, или — что то же самое — каждой цене сукна будет соответствовать большее количество покупателей или больший спрос. Схема принимает следующий вид:
Схема №2
При цене в рублях (за метр): | Спрос равен (в метрах): |
---|---|
7 р. 00 к. | 50 000 |
6 р. 00 к. | 75 000 |
5 р. 00 к. | 100 000 |
3 р. 50 к. | 150 000 |
3 р. 25 к. | 200 000 |
3 р. 00 к. | 240 000 |
2 р. 75 к. | 280 000 |
2 р. 50 к. | 320 000 |
2 р. 00 к. | 400 000 |
1 р. 00 к. | 500 000 |
При прежней схеме спроса стоимость равнялась 2 р. 75 к., а нормальные размеры спроса и предложения 240 000 метров. Изменение спроса, показанное в схеме № 2, немедленно вызовет повышение рыночной цены сукна приблизительно до 3 р. за метр, так как на рынке имеются всего 240 000 метров сукна, а по нашей схеме как раз такое же количество требуется покупателями при цене в 3 рубля. Все производители продадут свой товар не по 2 р. 75 к., как раньше, а по 3 р. Так как техника производства, по нашему предположению, не изменилась, то производители получат сверхприбыль в 25 к. на метр, что вызовет расширение производства и, быть может, даже прилив капиталов из других сфер (через расширение кредита, оказываемого банками суконной промышленности). Расширение производства будет продолжаться до тех пор, пока снова не установится равновесие между суконной промышленность и другими отраслями производства. А это произойдет тогда, когда суконная промышленность расширит свое производство с 240 000 до 280 000 метров, которые будут продаваться по прежней цене 2 р. 75 к., соответствующей состоянию техники и рыночной стоимости. Увеличение или уменьшение спроса при неизменившихся технических условиях производства не может повысить или снизить стоимость продукта, но может вызвать расширение или сокращение производства в данной отрасли. Стоимость же продукта определяется исключительно состоянием производительных сил и техникой данного производства. Спрос, следовательно, не влияет на величину стоимости; но стоимость, комбинируясь со спросом, который отчасти определяется ей же, определяет размер производства в данной отрасли, т. е. распределение производительных сил. «Настоятельность потребности влияет на распределение производительных сил в хозяйстве, но относительная ценность различных продуктов определяется затратами труда на их производство»[5].
Но если мы признаем влияние изменений спроса на размеры производства, на его расширение и сокращение, не противоречит ли это основному положению марксовой экономической теории, что развитие хозяйства определяется условиями производства, состоянием и развитием производительных сил? Нисколько. Если изменения спроса на данный товар влияют на размеры его производства, то, в свою очередь, эти изменения спроса вызываются следующими причинами: 1) либо изменением стоимости данного товара, например его удешевлением, следовательно, развитием производительных сил в данной отрасли производства; 2) либо изменением покупательной способности или доходов разных групп населения; а это значит, что спрос определяется доходом различных классов общества (К., III 1, с. 143), «обусловливается отношением различных классов друг к другу и их экономическим положением» (там же, с. 132), которое в свою очередь изменяется в зависимости от изменения производительных сил; 3) либо, наконец, изменением интенсивности или настоятельности потребности в данном товаре. На первый взгляд кажется, что в последнем случае мы ставим производство в зависимость от потребления. Однако поставим себе вопрос, чем же вызываются изменения в настоятельности потребности в данном товаре. Предположим, что, при прежней цене железных плугов и прежней покупательной силе населения, потребность в них увеличивается ввиду перехода крестьян от деревянной сохи к железному плугу. Увеличившаяся потребность вызовет временное повышение рыночной цены плугов выше их стоимости и, как результат этого, увеличенное производство плугов. Увеличившаяся потребность или спрос вызвали расширение производства. Но это увеличение спроса было вызвано развитием производительных сил, хотя не в данной отрасли производства (в отрасли производства плугов), а в других (в земледелии). Возьмем другой пример, относящийся к средствам потребления. Успехи антиалкогольной пропаганды сократили потребление спиртных напитков, цена их временно упала ниже стоимости, и в результате сократилось винокуренное производство. Мы нарочно выбрали такой пример, где сокращение спроса, вызывается социальными причинами идеологического, а не экономического характера. Тем не менее, очевидно, что сами-то успехи антиалкогольной пропаганды обусловливаются экономическим, бытовым, культурным и моральным уровнем различных групп населения, уровнем, который в свою очередь изменяется под влиянием сложного ряда окружающих социальных условий, объясняемых в последнем счете развитием производительной деятельности общества. Наконец, от причин экономических и социальных, изменяющих спрос, перейдем к явлениям естественным, которые также в некоторых случаях могут влиять на размеры спроса. Резкое и длительное изменение климатических условий могло бы усилить или ослабить потребность в теплой одежде и в результате вызвать расширение или сокращение суконного производства. Но, не говоря уже о редкости случаев изменения потребностей под влиянием причин чисто естественного характера и вне зависимости от причин социального характера, такие случаи не противоречат положению о примате производства над потреблением. Это положение не надо понимать в таком смысле, будто производство совершается «автоматически» в какой-то безвоздушной среде, вне общества живых людей с их различными потребностями, в основе которых лежит ряд потребностей биологического характера (в пище, в защите от холода и т. п.). Но как предметы, при помощи которых человек удовлетворяет свои потребности, так и способ их удовлетворения обусловливаются развитием производства и в свою очередь видоизменяют самый характер данной потребности и даже создают новые потребности. «Голод есть голод, однако голод, который удовлетворяется вареным мясом с помощью ножа и вилки, это иной голод, чем тот, который заставляет проглатывать сырое мясо с помощью рук, ногтей и зубов»[6]. Голод в этой определенной своей форме есть результат долгого исторического, социального развития. Точно так же изменение климатических условий вызвало потребность именно в данном предмете, в сукне, и притом в сукне определенного качества, определенной выработки, т. е. потребность, характер которой обусловлен предшествовавшим развитием общества и, в конечном счете, производительных сил. Количественное возрастание этого спроса на сукно различно для разных классов населения, в зависимости от их доходов. Если для данного периода производства определенное состояние потребности в одежде, — потребности, выросшей на биологической основе, — представляет заранее данный факт или предпосылку производства, то это состояние потребности в одежде в свою очередь является продуктом предшествовавшего социального развития. «В самом процессе производства они (предпосылки производства. — И. Р.) обращаются из естественных в исторические, и если для одного периода они являются естественными предпосылками производства, то для другого они представляли исторический результат» (там же, с. 20 или 3‑е издание, с. 19). Потребность в данном продукте, хотя бы имеющая в своей основе биологическую потребность, в своем характере и изменениях определяется развитием производительных сил, которое происходит либо в данной сфере производства, либо в других, которое либо имеет место в настоящее время, либо имело место в предшествовавший исторический период. Маркс не отрицает влияния потребления на производство и взаимодействия между ними (там же, с. 23 или 3‑е издание, с. 22). Но он стремится в движении потребностей найти социальную закономерность, которая в последнем счете объясняется закономерностью развития производительных сил.
II. Стоимость и пропорциональное распределение труда
Мы пришли к выводу, что, при данных потребностях и покупательных силах населения, размер спроса на данный продукт определяется стоимостью последнего и изменяется по мере изменения этой стоимости. Развитие производительных сил в данной отрасли изменяет стоимость продукта и тем самым размеры общественного спроса на него. Как видно из схемы спроса № 1, данной стоимости продукта соответствует определенное количество спроса, т. е. число единиц товара, спрашиваемых по данной цене. Произведение стоимости единицы продукта, определяемой техническими условиями производства, на число единиц, находящее себе сбыт при данной стоимости, — и выражает платежеспособную общественную потребность в данном продукте[7]. Это и есть то, что Маркс называет «количественно определенной общественной потребностью» в данном продукте (К., III 2, с. 142), «количеством общественной потребности» (К., III 1, с. 135), «определенным размером общественной потребности» (там же, с. 137). Этой общественной потребности соответствует «определенный размер общественного производства в различных отраслях» (там же, с. 137), «обычный масштаб воспроизводства» (там же). А этот обычный, нормальный размер производства определяет «количества всего общественного рабочего времени, приходящиеся на различные особые сферы производства», т. е. пропорциональное распределение труда между различными сферами производства (К., III 2, с. 142).
Итак, данная величина стоимости единицы товара определяет число единиц товара, находящее себе сбыт, а произведение обоих этих чисел выражает размер общественной потребности, под которой Маркс всегда разумеет платежеспособную общественную потребность (К., III 1, с. 132, 138, 141). При стоимости метра в 2 р. 75 к. число спрашиваемых на рынке метров сукна равно 240 000. Размер общественной потребности выражается цифрой: 2 р. 75 к. × 240 000 = 660 000 руб. Если рубль представляет стоимость, созданную трудом одного часа, то, при пропорциональном распределении труда между отдельными сферами производства, на суконное производство затрачивается 660 000 часов среднего общественного труда. Эту цифру в капиталистическом обществе никто заранее не устанавливает, не проверяет и не заботится о ее поддержании. Она устанавливается только в результате рыночной конкуренции, в процессе, постоянно прерываемом отклонениями и нарушениями, «прихотливой игрой случая и произвола», о которой Маркс не уставал повторять в очень сильных выражениях (К., I, с. 268 и к., III 1, с. 137). Эта цифра выражает только средний уровень или устойчивый центр, вокруг которого колеблются фактические размеры спроса и предложения. Устойчивость этой цифры общественной потребности (660 000) объясняется исключительно тем, что она представляет собой комбинацию или произведение двух цифр, из которых одна, 2 р. 75 к., есть стоимость единицы товара, определяемая техникой производства и являющаяся устойчивым центром колебаний рыночных цен, а другая цифра, 240 000 метров, обусловливается первой. Размер общественной потребности и общественного производства в данной отрасли колеблется вокруг цифры 660 000 именно потому, что рыночные цены колеблются вокруг стоимости 2 р. 75 к. Устойчивость данного размера общественной потребности есть производное устойчивости данной величины стоимости как центра колебаний рыночных цен[8].
Сторонники «экономического» понимания общественно-необходимого труда ставят весь процесс на голову, принимая его конечный результат-цифру 660 000 руб., стоимость всей массы товаров данной отрасли — за исходный пункт исследования. Они говорят: при данном состоянии производительных сил общество может затратить на суконное производство 660 000 часов труда, который создает стоимость, равную 660 000 руб. Стоимость товаров данной отрасли должна быть поэтому точно равна 660 000, она не может быть ни больше, ни меньше. Эта точно фиксированная цифра определяет стоимость отдельной единицы товара: последняя равняется частному от деления цифры 660 000 на число произведенных единиц. Если сукна произведено 240 000, то стоимость метра равна 2 р. 75 к.; если производство возрастет до 264 000 метров, то стоимость упадет до 2 р. 50 к.; если же производство упадет до 220 000 метров, то стоимость поднимется до 3 руб. Каждая из этих комбинаций (2 р. 75 к. × 240 000, 2 р. 50 к. × 264 000, 3 р. × 220 000) равна 660 000. Стоимость единицы продукта может изменяться (2 р. 75 к., 2 р. 50 к. или 3 р.) даже при неизменившейся технике производства. Постоянный, устойчивый характер имеет только общая стоимость всех продуктов данной отрасли (660 000 руб.) или общее количество труда, приходящееся на данную сферу производства при пропорциональном распределении труда (660 000 часов труда). При данных условиях это — постоянная математическая величина, могущая самым различным образом комбинироваться из двух множителей: стоимости единицы продукта и числа изготовленных продуктов (2 р. 75 к. × × 240 000 = 2 р. 50 к. × 264 000 = 3 р. × 220 000 = 660 000). Таким образом, стоимость продукта определяется не количеством труда, необходимого для производства единицы продукта, а общим количеством труда, приходящимся на данную сферу производства[9], деленным на число изготовленных продуктов.
Изложенная аргументация сторонников так называемой «экономической» версии общественно-необходимого труда представляется нам неправильной по следующим соображениям:
1) Принимая количество труда, приходящееся на данную сферу производства, — этот результат сложного процесса рыночной конкуренции — за исходный пункт исследования, экономическая версия представляет себе капиталистическое общество по образцу организованного, социалистического, с заранее рассчитанным пропорциональным распределением труда.
2) Она оставляет без исследования вопрос о том, чем определяется количество труда, приходящееся на данную сферу, — количество, которое в капиталистическом обществе никем не устанавливается и сознательно не поддерживается. Такое исследование показало бы, что указанное количество труда представляет производное или произведение стоимости единицы продукта на число продуктов, спрашиваемых на рынке при данной стоимости. Не стоимость определяется количеством труда, приходящимся на данную сферу, а последнее количество уже предполагает стоимость, как величину зависимую от техники производства.
3) Вместо того, чтобы устойчивый, постоянный (при данных условиях) размер труда, приходящегося на данную сферу (660 000 часов труда), выводить из устойчивой стоимости единицы продукта (2 р. 75 к. или 2¾ часа труда), экономическая версия из устойчивого характера первой цифры делает заключение о возможности комбинирования ее из двух самых различных и изменяющихся множителей; т. е. делает заключение о неустойчивой, изменяющейся величине стоимости единицы продукта (2 р. 75 к., 2 р. 50 к., 3 р.). Этим совершенно отрицается значение стоимости единицы продукта, как центра колебаний рыночных цен и основного регулятора капиталистического хозяйства.
Экономическая версия упускает из виду, что из всех возможных комбинаций, составляющих 660 000, при данном состоянии техники (а именно при затрате на производство метра сукна 2¾ часов общественно-необходимого труда) только одна комбинация, а именно 2 р. 75 к. × 240 000 = 660 000, является устойчивой, постоянной комбинацией) равновесия. Остальные же комбинации могут быть только кратковременными, преходящими комбинациями неравновесия. Экономическая версия смешивает состояние равновесия с состоянием нарушенного равновесия, стоимость с ценой.
В экономической версии необходимо отличать две стороны: она пытается, во-первых, констатировать определенные факты и, во-вторых, дать им теоретическое объяснение. Она утверждает, что всякое изменение размеров производства (при неизменившейся технике) вызывает обратно-пропорциональное изменение рыночной цены данного продукта; благодаря этой обратной пропорциональности изменений обеих величин произведение их представляет величину неизменную, постоянную. Так, при сокращении производства сукна с 240 000 до 220 000 метров, т. е. до 11/12 цена метра сукна повысится с 2 р. 75 к. до 3 руб., т. е. до 12/11. Произведение числа продуктов на цену единицы товара в обоих случаях равно 660 000. Переходя к объяснению этих фактов, экономическая версия утверждает, что количество труда, приходящееся на данную сферу производства (660 000 часов труда), есть величина постоянная, определяющая сумму стоимостей и рыночных цен всех продуктов данной сферы. Раз эта величина носит постоянный характер, то изменение числа изготовленных в данной сфере продуктов вызывает обратно-пропорциональное изменение как стоимости, так и рыночной цены единицы продукта. Количество труда, приходящееся на данную сферу производства, регулирует как стоимость, так и цену единицы продукта.
Если бы даже экономическая версия правильно констатировала факт обратно-пропорциональных изменений количества продуктов и цены единицы продукта, ее теоретическое объяснение не переставало бы быть ложным. Повышение цены метра сукна с 2 р. 75 к. до 3 р. в случае сокращения производства с 240 000 до 220 000 метров означало бы изменение рыночной цены сукна и отклонение ее от стоимости, которая оставалась бы по-прежнему, в соответствии с изменившимися техническими условиями, равной 2 р. 75 к. Таким образом, количество труда, приходящееся на данную сферу производства, не являлось бы регулятором стоимости единицы продукта, но регулировало бы только ее рыночную цену. Рыночная цена продукта в любой момент была бы равна указанному количеству труда, деленному на число изготовленных продуктов. Так представляют себе дело некоторые сторонники «технической» версии, которые признают факт обратной пропорциональности изменений количества продуктов и их рыночных цен, но отвергают то объяснение, которое этому факту дается экономической версией[10]. Нет сомнения, что такой взгляд, согласно которому сумма рыночных цен продуктов данной сферы представляет, при всех колебаниях этих цен, величину постоянную, определяемую количеством труда, приходящимся на данную сферу, — находит опору в некоторых замечаниях Маркса[11]. Тем не менее, мы полагаем, что и это положение об обратной пропорциональности изменений числа изготовленных продуктов и их рыночных цен также наталкивается на целый ряд очень серьезных возражений.
1) Это положение противоречит эмпирическим фактам, показывающим, что, например, при увеличении числа продуктов вдвое их рыночная цена падает не ровно вдвое, а больше или меньше, в различной степени для различных продуктов. Особенно резкая разница в этом отношении замечается между предметами первой необходимости и предметами роскоши. По некоторым расчетам, увеличение количества хлеба вдвое понизит его цену в четыре-пять раз.
2) Теоретически положение об обратной пропорциональности изменений количеств продуктов и цен на них не доказано. Почему при сокращении производства с 240 000 до 220 000, т. е. до 11/12 прежнего размера, цена должна подняться с нормальной цены или стоимости 2 р. 75 к. ровно до 3 руб., т. е. до 12/11 первоначального размера? Нельзя ли считать возможным, что в данном производстве, например, суконном, цена 3 руб. соответствует размеру производства не в 220 000 метров, как предполагает тезис обратной пропорциональности, а в 150 000 метров, как показано в нашей схеме спроса № 1? Где в капиталистическом обществе тот механизм, который делает сумму рыночных цен сукна неизменно равной 660 000 руб.?
3) Последний вопрос вскрывает методологическую слабость разбираемого тезиса. В капиталистическом обществе законы экономических явлений действуют наподобие «закона тяготения, когда дом рушится на чью-нибудь голову» (К., I, с. 34), т. е. как тенденция, как центр колебаний и постоянных отклонений. Разбираемый же нами тезис превращает тенденцию или закон явлений в эмпирический факт: сумма рыночных цен, — не только при условии равновесия, т. е. как сумма рыночных стоимостей, но при любой рыночной конъюнктуре, в любой момент, — вполне точно совпадает с количеством труда, приходящимся на данную сферу. Предположение такой «предустановленной гармонии» не только не доказано, но и не соответствует общим методологическим основам марксовой теории капиталистического хозяйства.
Изложенные соображения заставляют нас отвергнуть тезис об обратной пропорциональности изменений количества продуктов и их рыночной цены или — что то же самое — об эмпирическом постоянстве суммы рыночных цен продуктов данной отрасли. Соответствующие выражения Маркса надо, по нашему мнению, понимать не в смысле точной обратной пропорциональности, но лишь в смысле обратного направления изменений количества продуктов и их рыночной цены. Всякое увеличение производства сверх его нормального размера вызывает падение цены ниже стоимости, сокращение производства — повышение цены. Оба эти фактора (количество продуктов и их рыночная цена) изменяются в обратном направлении, хотя и не обратно пропорционально.
Благодаря этому количество труда, приходящееся на данную сферу, не только играет роль центра равновесия, среднего уровня колебаний, к которому тяготеет сумма рыночных цен, но и представляет в известной мере математическую среднюю этой повседневно изменяющейся суммы рыночных цен. Но этот характер математической средней никоим образом не означает точного совпадения обеих величин и, кроме того, не имеет особого теоретического значения. Именно такую более осторожную формулировку обратного изменения количества продуктов и их рыночных цен мы находим у Маркса наиболее часто (К., III 1, с. 130; Theorien, III, S. 341). Мы тем более вправе понимать Маркса именно в таком смысле, что у него самого мы иногда встречаем прямое отрицание обратной пропорциональности изменений количества продуктов и их цен. Маркс отмечает, что в случае неурожая «сумма цен уменьшившейся массы хлеба больше, чем была сумма цен большей массы хлеба» (Kritik, S. 95, русск. перев. с. 90). В этом выражается известный упомянутый выше закон, что уменьшение производства хлеба повышает цену центнера хлеба более чем вдвое, так что общая сумма цен хлеба увеличивается. В другом месте Маркс отвергает мнение Рамсея, согласно которому падение стоимости продукта вдвое, вследствие улучшений в его производстве, будет сопровождаться увеличением производства ровно вдвое же: «Стоимость (товара) упадет, но не пропорционально увеличению его количества. Например, количество его может удвоиться, стоимость же отдельного товара может упасть с 2 до 1¼, а не до 1» (Theorien, III, S. 407), как следовало было мнению Рамсея и по мнению сторонников разобранного нами взгляда. Если удешевление продукта, вследствие улучшений техники, с 2 р. до 1¼ р. может сопровождаться увеличением производства его вдвое, то, обратно, ненормальное увеличение производства вдвое могло бы сопровождаться падением цены с 2 р. до l¼ руб., а не до 1 руб., как этого требует тезис обратной пропорциональности.
Итак, мы считаем неправильным утверждение, будто количество труда, приходящееся на данную сферу производства и разделенное на число изготовленных в ней продуктов, определяет стоимость единицы продукта (как думают сторонники экономической версии) или точно совпадает с рыночной ценой единицы продукта (как думают сторонники экономической версии и некоторые сторонники технической версии). Стоимость единицы продукта определяется количеством труда, общественно-необходимого для его производства и при данном состоянии техники представляет величину постоянную, не изменяющуюся в зависимости от количества изготовленных продуктов. Что касается рыночной цены, то она зависит от количества изготовленных продуктов и изменяется в обратном направлении (но не обратно пропорционально) с изменениями этого количества; однако она не совпадает точно с частным от деления количества труда, приходящегося на данную сферу, на число изготовленных продуктов. Не значит ли это, что мы совершенно игнорируем количество труда, приходящееся на данную сферу производства при пропорциональном распределении труда? Нисколько. Тенденция к пропорциональному, точнее было бы сказать: определенному, устойчивому[12] распределению труда между различными сферами производства, в зависимости от общего состояния производительных сил, представляет основное явление хозяйственной жизни, подлежащее нашему изучению. Но, как мы уже неоднократно подчеркивали, в капиталистическом обществе с его анархией производства эта тенденция представляет не исходный пункт экономического процесса, а его конечный результат, который не проявляется в точности в эмпирических фактах, но лишь служит центром их колебаний и отклонений. Мы признаем, что количество труда, приходящееся на данную сферу производства при пропорциональном распределении труда, играет в капиталистическом хозяйстве известную роль регулятора, но: 1) это — регулятор в смысле тенденции, уровня равновесия, центра колебаний, но отнюдь не в смысле точного выражения эмпирических явлений, а именно рыночных цен; и 2), что еще важнее, этот регулятор не является основным и самостоятельным, но принадлежит к целой системе регуляторов и является производным от основного регулятора этой системы, — стоимости, как центра колебаний рыночных цен.
Возьмем пример с наиболее простыми цифрами. Предположим, что: a) количество труда, общественно-необходимого для производства метра сукна при данной средней технике, равно 2 часам, или стоимость метра равна 2 рублям; b) при данной стоимости количество сукна, находящее себе сбыт на рынке, и, следовательно, нормальный размер производства составляет 100 метров сукна; отсюда вытекает, что: c) количество труда, приходящееся на данную сферу производства, составляет 2 часа × 100 = 200 часов, или общая стоимость продуктов данной сферы равна 2 руб. × 100 = 200 рублям. Перед нами три регулятора или три регулирующих величины, из которых каждая является центром колебания определенных эмпирических, фактических величин. Остановимся на первой величине: (a1) поскольку она выражает количество труда, необходимое для производства метра сукна (2 часа труда), она не может не оказывать влияния на фактические затраты труда в различных предприятиях суконной промышленности; если данная группа предприятий низшей производительности затрачивает на производство метра не 2 часа, а 3 часа труда, она будет постепенно вытесняться более производительными предприятиями, если не усвоит их высшую технику; если данная группа предприятий затрачивает не 2 часа, a 1½ часа, то она постепенно будет вытеснять более отсталые предприятия и с течением времени уменьшит общественно-необходимый труд до 1½ часов; словом, индивидуальный и общественно-необходимый труд хотя и не совпадают, но проявляют тенденцию к уравнению; (a2) поскольку та же величина показывает стоимость единицы продукта (2 рубля), она есть центр колебаний рыночных цен; при понижении рыночных цен ниже 2 р. происходит сокращение производства и даже отлив капиталов из данной сферы, при повышении цены выше стоимости — обратное явление; стоимость и рыночная цена не совпадают, но первая служит регулятором, центром колебаний последней.
Переходим теперь ко второй регулирующей величине, помещенной под буквой b: нормальный размер производства, 100 метров, есть центр колебаний фактического размера производства в данной сфере; если производится больше 100 метров, то цена падает ниже стоимости 2 р. и начинается сокращение производства; обратное происходит в случае недопроизводства. Как видим, второй регулятор (b) зависит от первого (a2) не только в том смысле, что величина стоимости определяет, при данном состоянии потребностей и покупательных сил населения, размер производства, но и в том смысле, что нарушения в размерах производства (перепроизводство или недопроизводство) исправляются посредством отклонения рыночных цен от стоимости. Нормальный размер производства, 100 метров (b), именно потому является центром колебаний фактических размеров производства, что стоимость 2 руб. (a2) является центром колебаний рыночных цен.
Переходим, наконец, к третьей регулирующей величине с, представляющей произведение первых двух или производное от них, а именно 200 = 2 × 100, или c = ab. Но, как мы видели, а может иметь два значения: а1 обозначает количество труда, затрачиваемое на производство метра сукна (2 часа), а2 обозначает стоимость одного метра (2 рубля). Если мы возьмем а1b = 2 часа труда × 100 = 200 часов труда, то получаем количество труда, приходящееся, при пропорциональном распределении труда, на данную сферу производства, или центр колебаний фактических затрат труда на данную сферу. Если мы возьмем а2b = 2 руб. × 100 = 200 руб., то получаем сумму стоимостей продуктов данной сферы, или центр колебаний суммы рыночных цен продуктов данной сферы. Таким образом мы нисколько не отрицаем, что третья величина с = 200 играет также роль регулирующей величины, центра колебаний, но мы выводим эту роль ее из регулирующей роли ее составных элементов a и b. Как мы видим, c = ab, и регулирующая роль с является производной от регулирующей роли а и b. 200 часов труда есть центр колебаний количества труда, затрачиваемого на данную сферу, именно потому, что 2 часа труда обозначают среднюю затрату труда на единицу продукта, а 100 метров есть центр колебаний размеров производства. Точно так же 200 руб. есть центр колебаний суммы рыночных цен продуктов данной отрасли именно потому, что 2 руб., или стоимость, есть центр колебаний рыночной цены единицы продукта, а 100 метров есть центр колебаний размеров производства. Все три регулирующих величины а, b и c представляют единую регулирующую систему, в которой с есть производное от а и b, а b в свою очередь изменяется в зависимости от изменений а. Последняя величина, т. е. количество труда, общественно-необходимого для производства единицы продукта (2 часа труда), или стоимость единицы продукта (2 руб.), является основной регулирующей величиной всей системы равновесия капиталистического хозяйства.
Мы видели, что c = ab; значит с может изменяться в зависимости либо от изменения а, либо от изменения b. Это значит, что количество труда, затрачиваемое на данную сферу, отклоняется от состояния равновесия (или от пропорционального распределения труда) либо потому, что, при нормальном количестве произведенных продуктов, на производство единицы продукта тратится труда больше или меньше, чем сколько общественно-необходимо; либо потому, что, при нормальной затрате труда на единицу продукта, этих единиц произведено слишком много или мало по сравнению с нормальным размером производства. В первом случае произведено 100 метров, но при технических условиях, например ниже среднего уровня, с затратой 3 часов труда на метр. Во втором случае затрата труда на метр равна нормальной величине, 2 часа труда, но произведено 150 метров. В обоих случаях общая затрата труда в данной сфере составляет 300 часов вместо нормальных 200 часов, и на этом основании сторонники экономической версии считают оба случая равнозначными. Они утверждают, что чрезмерное производство равносильно чрезмерной затрате труда на каждую единицу продукта. Это утверждение их объясняется тем, что все их внимание устремлено исключительно на производную регулирующую величину с; с этой точки зрения, в обоих случаях имеется одинаково чрезмерная затрата труда в данной сфере, 300 часов труда вместо 200 часов. Но если мы не остановимся на производной величине, а пойдем дальше к ее составным элементам, этим основным регулирующим величинам, то картина изменяется. В первом случае причина отклонений лежит в области а (затрата труда на единицу продукта), во втором случае в области b (количество произведенных продуктов). В первом случае нарушено равновесие между предприятиями различной производительности внутри данной сферы, во втором случае нарушено равновесие между размерами производства в данной сфере и в других, т. е. равновесие между различными сферами производства. Поэтому в первом случае равновесие будет восстановлено перераспределением производительных сил из технически отсталых предприятий в более производительные внутри данной сферы; во втором — равновесие будет восстановлено перераспределением производительных сил между разными сферами производства. Смешивать оба эти случая значило бы принести в жертву интересы научного изучения экономических явлений ради поверхностных аналогий и, как выражается часто Маркс, «насильственных абстракций», т. е. желания насильственно втиснуть в одно понятие общественно-необходимого труда явления различной экономической природы.
Таким образом, основная ошибка «экономической» версии заключается не в том, что она вообще признает регулирующую роль количества труда, приходящегося на данную сферу при пропорциональном распределении труда, но в том, что она: 1) неправильно понимает роль регулятора в капиталистическом хозяйстве, превращая его из уровня равновесия, из центра колебаний в выражение эмпирических фактов, и 2) приписывает этому регулятору самостоятельный и основной характер, в то время как он принадлежит к целой системе регуляторов и носит производный характер. Нельзя выводить стоимость из количества труда, приходящегося на данную сферу, так как последнее количество само изменяется в зависимости от изменений стоимости, выражающих развитие производительности труда. «Экономическая версия», вопреки утверждению ее сторонников, не дополняет собой так называемую «техническую версию», но отбрасывает ее: утверждая, что стоимость изменяется — при неизменяющейся технике — в зависимости от числа произведенных продуктов, она устраняет понятие стоимости, как величины, зависящей от производительности труда. С другой стороны, «техническая версия» вполне в состоянии объяснить явления пропорционального распределения труда в обществе и регулирующую роль количества труда, приходящегося на данную сферу производства, т. е. те явления, объяснить которые призвана, по мнению ее сторонников, экономическая версия.
III. Стоимость и размеры производства
Выше, в наших схемах спроса и предложения, мы принимали, что, при увеличении размеров производства, затраты труда, необходимые для производства единицы товара, остаются прежними. Сделаем теперь новое, усложняющее предположение, а именно, что новое, добавочное количество продуктов производится в менее благоприятных условиях, чем прежнее. Вспомним знаменитое учение Рикардо о дифференциальной ренте, согласно которому увеличение спроса на хлеб в результате роста народонаселения вызывает необходимость обработки менее плодородных или более удаленных от рынка участков земли. Благодаря этому количество труда, необходимое для производства центнера хлеба в наименее благоприятных условиях (или для перевозки его), возрастает. А так как именно это количество труда определяет стоимость всей массы производимого хлеба, то повышается и стоимость хлеба. То же самое наблюдается в горной промышленности, при переходе от более богатых рудников к менее обильным. Увеличение производства сопровождается повышением стоимости единицы продукта, в то время как выше мы принимали стоимость единицы продукта независимого от размеров производства. Аналогичное положение дел встречается в тех отраслях обрабатывающей промышленности, где производство ведется в предприятиях различной производительности, причем предполагается, что предприятия наивысшей производительности, которые могли бы выпускать товары по наиболее низкой цене, не в состоянии производить такое большое количество продуктов, на которое при такой низкой цене был бы предъявлен спрос на рынке. Ввиду этого производство должно вестись также на предприятиях средней или низшей производительности, и рыночная стоимость товара определяется стоимостью продуктов, производимых при средних или худших условиях (см. главу об общественно-необходимом труде). И здесь увеличение производства означает повышение стоимости и, следовательно, цены единицы продукта. Мы получаем следующую схему предложения:
Схема №3
При размерах производства (в метрах): | Цена производства (или стоимость) равна (в рублях): |
---|---|
100 000 | 2 р. 75 к. |
150 000 | 3 р. 00 к. |
200 000 | 3 р. 25 к. |
Мы принимаем, что при уровне цены ниже 2 р. 75 к. производители вообще не будут производить и прекратят производство (за исключением, быть может, незначительной группы производителей, которая в счет не идет). По мере повышения цены до уровня 3 р. 25 к. в производство будут втягиваться предприятия средней и низшей производительности. Цена же свыше 3 р. 25 к. давала бы такую большую прибыль предпринимателям, что размер производства при такой цене мы можем считать неограниченным, — по крайней мере практически, принимая во внимание ограниченность спроса. Итак, цены могут колебаться от 2 р. 75 к. до 3 р. 25 к., а размер производства от 100 000 до 200 000 метров. На каком же уровне установятся цена и размер производства?
Возвращаясь к схеме спроса № 1 и сопоставляя ее с данной схемой предложения, мы видим, что цена установится на уровне 3 руб., при размере производства 150 000 метров. В этом именно случае установится равновесие между спросом и предложением, и цена совпадет с трудовой стоимостью (или ценой производства), определяемой затратами труда в предприятиях средней производительности. Теперь предположим, — как мы это сделали и выше, — что по той или иной причине (вследствие увеличения покупательных сил населения или усилившейся настоятельности потребности) спрос на сукно возрос и выражается схемой № 2. Цена в 3 руб. не может удержаться, так как при такой цене предложение составляет 150 000 метров, а спрос 240 000. При таком преобладании спроса цена будет повышаться, пока не дойдет до уровня 3 р. 25 к. При такой цене как спрос, так и предложение равны 200 000 метрам и находятся в состоянии равновесия. Вместе с тем новая цена 3 р. 25 к. совпадает с новой, повысившейся стоимостью (или ценой производства), которая в результате расширения производства с 150 000 до 200 000 метров регулируется теперь затратами труда в предприятиях низшей производительности.
Если выше мы говорили, что увеличение спроса влияет на размер производства, не влияя на величину стоимости (раньше при увеличении производства с 240 000 до 280 000 метров стоимость оставалась прежняя, 2 р. 75 к.), то в данном случае увеличение спроса вызывает расширение производства с 150 000 до 200 000 метров и сопровождающее его повышение стоимости с 3 р. до 3 р. 25 к. Спрос как будто определяет стоимость.
Таков вывод, которому придают решающее значение представители англо-американской и математической школ в политической экономии, в том числе и Маршалл[13]. Некоторые из них утверждают, что своей теорией дифференциальной ренты Рикардо по существу опрокинул свою собственную теорию трудовой стоимости и открыл двери для отвергнутой им же теории спроса и предложения, а в конечном счете для теорий, которые определяют величину стоимости интенсивностью потребностей. Аргументация этих экономистов такова. Стоимость определяется затратами труда на худших землях или вообще в наименее благоприятных условиях. Значит, эта стоимость возрастает по мере того, как производство распространяется на худшие земли или вообще на менее производительные предприятия, т. е. по мере увеличения производства. А так как увеличение производства вызывается увеличением спроса, то, следовательно, не стоимость регулирует спрос и предложение, как думали Рикардо и Маркс, но сама стоимость определяется спросом и предложением.
Сторонники изложенной аргументации оставляют в тени одно очень существенное обстоятельство. В разбираемом нами примере изменение размера производства означает вместе с тем изменение технических условий производства в данной отрасли. Возьмем три примера.
В первом случае производство ведется только на лучших предприятиях, выбрасывающих на рынок 100 000 метров по цене в 2 р. 75 к.; во втором случае (из которого мы исходили в нашем примере) производство ведется на лучших и средних предприятиях, изготовляющих вместе 150 000 метров по цене в 3 руб.; в третьем случае производство ведется на лучших, средних и худших предприятиях и достигает 200 000 метров по цене 3 р. 25 к.; в этих трех случаях, соответствующих нашей схеме № 3, различны не только размеры производства, но и техническо-производственные условия данной отрасли. Стоимость изменилась именно потому, что изменились производственные условия данной отрасли. Из разобранного случая никак нельзя делать вывод, что изменения стоимости определяются не техническими условиями производства, а изменением спроса. Наоборот, вывод может быть только такой, что изменения спроса не могут влиять на величину стоимости иначе, как через посредство изменившихся технических условий производства в данной отрасли. Следовательно, остается в полной силе основное положение марксовой теории, что изменения стоимости определяются исключительно техническими условиями производства. Спрос может воздействовать на стоимость не непосредственно, но лишь косвенно, посредственно, видоизменяя размер производства и тем самым технические его условия. Противоречит ли марксовой теории такое косвенное влияние спроса на стоимость? Нисколько. Марксова теория утверждает причинную зависимость изменений стоимости от развития производительных сил, но последние в свою очередь подвергаются воздействию целого ряда условий социальных, политических и даже культурных (например, влияние грамотности и технического образования на производительность труда). Отрицал ли когда-нибудь марксизм, что таможенная политика или завоевания влияют на развитие производительных сил страны? Но, влияя на развитие производительных сил, они могут косвенно привести и к изменению стоимости продуктов. Запрещение ввоза дешевого заграничного сырья и необходимость добывать его внутри страны, с большими затратами труда, повышают стоимость фабриката, изготовляемого из этого сырья. Завоевание, которое имеет своим результатом оттеснение земледельческого населения на худшие или более удаленные от рынка земли, повышает стоимость хлеба. Значит ли это, что изменения стоимости вызваны завоеванием или таможенной политикой, а не изменением технических условий производства? Напротив, мы делаем отсюда тот вывод, что всякого рода экономические и социальные условия, в том числе и изменение спроса, могут воздействовать на стоимость не наряду с техническими условиями производства, но только через изменение самой техники производства, которая, таким образом, остается единственным определяющим фактором стоимости.
Такого рода косвенное воздействие спроса на стоимость, через изменение технических условий производства, Маркс считал вполне возможным. В одном месте он упоминает тот самый случай перехода к худшим условиям производства, который нами рассмотрен. «В отдельных отраслях производства это (возрастание спроса. — И. Р.) может также вызвать тот результат, что сама рыночная стоимость по прошествии более или менее значительного времени возрастет, так как в течение этого времени часть требуемого на рынке продукта придется производить при худших условиях» (К., III 1, с. 140)[14]. С другой стороны, и падение спроса может оказать косвенное влияние на величину стоимости продукта. «Если, например, падает спрос, а следовательно, и рыночная цена, то это может привести к тому, что капитал будет отвлекаться от данной отрасли и предложение уменьшится. Но это может иметь также и тот результат, что сама рыночная стоимость, благодаря изобретением, сокращающим необходимое рабочее время, понизится и уравняется таким образом с рыночной ценой» (там же, с. 140). «В этом случае цена товара изменила бы его стоимость, благодаря воздействию на предложение, на издержки производства» («Теории прибавочной ценности», т. II, Пб. 1923, с. 132). Как известно, введение новых технических методов производства, понижающих стоимость продукта, происходит в широких размерах под влиянием кризисов и сокращения сбыта. Никто не станет утверждать, что в этих случаях понижение стоимости явилось результатом падения спроса, а не улучшения технических условий производства. Так же мало оснований имеем мы утверждать, что в приведенном выше случае повышение стоимости явилось результатом возрастания спроса, а не ухудшения средних технических условий производства в данной отрасли.
Подойдем к тому же вопросу с другой стороны. Сторонники теории спроса и предложения утверждают, что только конкуренция, или пункт совпадения линий спроса и предложения, определяет уровень цен. Сторонники теории трудовой стоимости утверждают, что самый этот пункт совпадения и равновесия спроса и предложения изменяется не случайно, а колеблется вокруг известного уровня, закономерно определяемого техническими условиями производства. Посмотрим, как обстоит дело в разбираемом нами случае.
Схема спроса по-прежнему показывает нам множество возможных комбинаций размеров спроса и цены, но не дает ни малейших указаний, какая же или какие же из этих комбинаций имеют шансы на реальное осуществление. Ни одна комбинация не имеет более шансов, чем другая. Но как только мы обратимся к схеме предложения, мы сейчас же можем с уверенностью сказать: техническая структура данной отрасли производства и уровень развития в ней производительности труда заранее ограничивают пределы колебаний стоимости между 2 р. 75 к. и 3 р. 25 к. Каковы бы ни были размеры спроса, падение цены ниже 2 р. 75 к. сделает при данных технических условиях невыгодным и невозможным дальнейшее производство, повышение же цены выше 3 р. 25 к. вызовет огромное увеличение предложения и обратное движение цен; значит, бесчисленному множеству комбинаций спроса заранее противопоставляются только три определенные комбинации предложения, обусловленные техническими условиями данной отрасли. Заранее установлены максимум и минимум возможных изменений стоимости, а ведь главная наша задача при изучении спроса и предложения заключается в «нахождении регулирующих пределов или предельных величин» (К., III 1, с. 281).
Пока мы знаем только пределы изменений стоимости, но еще не знаем, будет ли она равна 2 р. 75 к., 3 р. или 3 р. 25 к. Техническими условиями данной отрасли объясняется тот факт, что изменение размеров производства (100 000, 150 000 или 200 000 метров) и распространение его на худшие предприятия изменяют среднюю величину затрат общественно-необходимого труда на единицу продукта, т. е. изменяют стоимость (или цену производства).
Из трех возможных уравнений стоимости реально осуществится тот, при котором размер предложения совпадает с размером спроса (при схеме спроса № 1 стоимость равна 3 руб., при схеме спроса № 2 — 3 р. 25 к.). Но в обоих случаях стоимость вполне соответствует техническим условиям производства; в первом случае производство 150 000 метров ведется на лучших и средних предприятиях, во втором случае при производстве 200 000 метров работают также худшие предприятия, что повышает среднюю затрату общественно-необходимого труда и, следовательно, стоимость. Мы приходим, следовательно, к прежнему выводу, что спрос может непосредственно влиять только на размер производства. Но так как изменение размеров производства, при технических особенностях данной отрасли, равносильно изменению средних технических условий производства, то оно вызывает и повышение стоимости. В каждом данном случае как пределы возможных изменений стоимости, так и величина стоимости, устанавливающая реально (конечно, как центр колебаний рыночных цен), вполне обусловлены техническими условиями производства. Несмотря на ряд усложняющих условий и обходных путей, наш анализ, поскольку он ставит себе целью найти закономерность в кажущемся хаосе движения цен и конкуренции, в случайных на первый взгляд соотношениях спроса и предложения, неизменно приводит нас к развитию производительных сил, которое в товарно-капиталистическом хозяйстве выражается в специфической социальной форме стоимости и в изменениях величины стоимости[15].
IV. Уравнение спроса и предложения
После изложенного нам нетрудно будет определить наше отношение к известному «уравнению спроса и предложения», в котором математическая школа формулирует свою теорию цен. Эта школа воскрешает старую теорию спроса и предложения, с устранением ее внутренних логических противоречий и на новой методологической основе. Если прежняя теория утверждала, что цена определяется соотношением размеров спроса и предложения, то современная математическая школа твердо помнит, что сами-то размеры спроса и предложения зависят от цены. Таким образом утверждение причинной зависимости цены от спроса и предложения превращается в порочный круг. Теория трудовой стоимости выходит из этого порочного круга: она признает, что, хотя цена определяется спросом и предложением, но последние, в свою очередь, регулируются законом стоимости, изменяются в зависимости от развития производительных сил и изменения количества общественно-необходимого труда. Математическая школа избрала другой выход из порочного круга: она отказалась от самой постановки вопроса о причинной зависимости явлений цены, ограничиваясь математической формулировкой функциональных зависимостей между ценой, с одной стороны, и размерами спроса и предложения, с другой. Она не спрашивает почему изменяется цена, но лишь показывает, как происходят параллельные изменения цены, с одной стороны, и спроса и предложения, с другой. Эту функциональную зависимость явлений она иллюстрирует в следующей диаграмме[16]:
Диаграмма 1
Отрезки на горизонтальной прямой 1, 2, 3 и т. д. (так называемые абсциссы) показывают цену единицы товара: 1 руб., 2 руб., 3 руб., и т. д. Отрезки на вертикальной прямой I, II, III и т. д. (так называемые ординаты) показывают количество спроса или предложения, например, I обозначает 100 000 единиц товара, II — 200 000 и т. д. Кривая спроса опускается вниз, она начинается высоко при низких ценах и падает по мере повышения цены; при цене, близкой к нулю, спрос превышает X, т. е. 1 000 000, при цене в 10 руб. спрос опускается до нуля. Каждой цене соответствует свой размер спроса. Чтобы узнать размер спроса, например, при цене в 2 руб., надо из цифры 2 восставить вертикальную прямую или ординату до пересечения ее с кривой спроса; эта ордината будет равна приблизительно IV, т. е. спрос при цене в 2 руб. равен 400 000. Кривая предложения движется в направлении обратной кривой спроса, повышаясь по мере повышения цены. Место встречи кривых спроса и предложения определяет цену товара. Опустив из пункта встречи ординату, мы видим, что она приходится против цифры 3, т. е. цена равна 3 руб. Сама ордината равна приблизительно III, т. е. при цене в 3 руб. спрос и предложение равны 300 000, т. е. спрос и предложение покрывают друг друга, находятся в равновесии. Это и есть уравнение спроса и предложения, происходящее в данном случае при цене 3 руб. При всякой другой цене равновесие невозможно, так как при цене ниже 3 руб. спрос будет превышать предложение, при цене выше 3 руб. предложение будет превышать спрос.
Из диаграммы следует, что цена определяется исключительно местом встречи кривых спроса и предложения. А так как это место встречи передвигается при каждом изменении одной из кривых, например, кривой спроса, то на первый взгляд кажется, что изменение спроса изменяет цену, даже при отсутствии каких бы то ни было изменений в условиях производства. Например, в случае возрастания спроса (на диаграмме пунктирная кривая «возросшего спроса») кривая спроса встретится с той же кривой предложения в другом пункте, который стоит против цифры 5. Это значит, что в случае указанного возрастания спроса равновесие между спросом и предложением наступит при цене, равной 5 руб. Цена как будто определяется не условиями производства, но исключительно кривыми спроса и предложения. Изменение спроса само по себе изменяет цену, отожествляемую со стоимостью.
Такой вывод является результатом неправильного построения кривой предложения. Она построена по образцу кривой спроса, но в обратном направлении, начинаясь с самой низкой цены. Правда, экономисты-математики понимают, что при цене, близкой к нулю, никакого предложения товаров не будет, поэтому они начинают кривую предложения не с нуля, а с цены, приближающейся к 1, на нашей диаграмме приблизительно с 2/3, т. е. с 662/3 к. При цене в 662/3 к. предложение доходит приблизительно до половины I, т. е. равно 50 000; при цене в 3 р. оно равно III, т. е. 300 000, а при цене в 10 р. оно поднимается приблизительно до уровня VI-VII, т. е. равно около 650 000 единиц товара. Такая кривая предложения возможна, если речь идет о рыночной конъюнктуре данного дня, о предложении данного момента. Возможно, что, предполагая нормальную цену в 3 р. и нормальный размер предложения в 300 000, при катастрофическом падении цены до 662/3 коп. небольшая часть производителей все же вынуждена будет продавать товар даже по такой низкой цене, а именно 50 000 единиц товара. С другой стороны, необычайное повышение цены до 10 р. заставит производителей выбросить на рынок все запасы и немедленно, поскольку это возможность расширить производство. Может случиться, хотя и маловероятно, что таким путем им удастся выбросить на рынок 650 000 единиц товара. Но от случайной цены сегодняшнего дня перейдем к постоянной, устойчивой, средней цене, определяющей постоянный, средний, нормальный размер спроса и предложения. Если мы в диаграмме пожелаем найти функциональную связь между средним уровнем цен и средними размерами спроса и предложения, то сразу заметим неправильное построение кривой предложения. Если средней цене в 3 р. соответствует средний размер предложения в 300 000, то понижение средней цены до 662/3 к., при прежней технике производства, будет иметь своим результатом не понижение среднего предложения до 50 000, а полное прекращение предложения и перелив капиталов из данной отрасли в другую. С другой стороны, если бы средняя цена — при неизменившихся условиях производства — поднялась с 3 р. до 10 р., это вызвало бы непрерывный прилив капиталов из других отраслей, и увеличение средних размеров предложения не остановилось бы на цифре 650 000, а пошло бы гораздо дальше. Теоретически предложение повышалось бы до полного поглощения данной отраслью промышленности всех остальных, на практике размеры предложения превысили бы любую величину спроса и могли бы быть приняты за величину неограниченную. Как видим, некоторые случаи равновесия между спросом и предложением, изображенные в диаграмме, неизбежно приводят к нарушению равновесия между различными отраслями промышленности, т. е. к переходу производительных сил из одной отрасли в другую. А так как такой переход изменяет размеры предложения, то тем самым нарушается и равновесие между спросом и предложением. Диаграмма, следовательно, дает нам только моментальный снимок состояния рынка, но не показывает нам длительного, устойчивого равновесия между спросом и предложением, которое может быть теоретически понято только как результат равновесия между отдельными отраслями производства. С точки зрения равновесия в распределении общественного труда между различными отраслями производства, кривая предложения должна иметь совершенно иной вид, чем в диаграмме № 1.
Сперва сделаем, как в начале настоящей главы, предположение, что при данных технических условиях цена производства (или стоимость) единицы товара составляет определенную величину (например 3 р.), независимо от размеров производства. Это значит, что при цене 3 р. установится равновесие между данной отраслью производства и другими, и прекратится перелив капиталов из одной в другую. Отсюда следует, что понижение цены ниже 3 р. вызовет отлив капиталов из данной сферы и тенденцию к полному прекращению предложения данного товара; повышение же цены выше 3 р. вызовет прилив капиталов из других сфер и тенденцию к неограниченному увеличению производства (напоминаем, что речь здесь, как и ниже, идет не о временном повышении или понижении цен, но о постоянном, длительном уровне их, как и о средних, длительных размерах предложения и спроса). Итак, при цене ниже 3 р. предложение вообще отсутствует, при цене выше 3 р. оно может быть принято, по сравнению с спросом, за неограниченную величину. Никакой кривой предложения у нас нет, а равновесие между спросом и предложением может установиться только при уровне цен, совпадающем со стоимостью (3 р.). Величина стоимости (3 р.) определяет размер платежеспособного спроса на данный товар и соответствующий ему размер предложения (300 000 единиц товара). Диаграмма имеет следующий вид:
Диаграмма 2
Как видим из этой диаграммы, технические условия производства (или общественно-необходимый труд в так называемом техническом смысле) определяют стоимость или центр, вокруг которого колеблются средние цены (в капиталистическом хозяйстве таким центром будет не трудовая стоимость, а цена производства). Ордината может быть восстановлена только из цифры 3, обозначающей стоимость в 3 р. Кривая же спроса определяет только тот пункт, до которого дойдет эта ордината, т. е. размер платежеспособного спроса и размер производства, достигающий в диаграмме приблизительно цифры III, т. е. 300 000. Изменение кривой спроса, например, увеличение по тем или иным причинам спроса, может только, как видно из пунктирных линий на диаграмме, увеличить размер предложения (в данном случае до VI, т. е. 600 000), но не повысить среднюю цену, которая остается по-прежнему 3 р., будучи определена исключительно производительностью труда или техническими условиями производства.
Введем теперь, как мы это сделали выше, усложняющее условие. Примем, что в данной сфере предприятия высшей производительности могут выбросить на рынок только ограниченное количество продуктов, остальные же продукты должны производиться в предприятиях средних и худших. При цене 2 р. 50 к., равной цене производства (или стоимости) в лучших предприятиях, размер предложения равен 200 000 единиц; при цене 3 р. — 300 000 единиц, а при цене 3 р. 50 к. — 400 000 единиц. При средней цене ниже 2 р. 50 к. обнаружится тенденция к полному прекращению производства, при средней цене выше 3 р. 50 к. — тенденция к неограниченному его увеличению. Ввиду этого колебания средних цен заранее ограничены минимумом 2 р. 50 к. и максимумом 3 р. 50 к. В этих пределах возможны три уровня средних цен или стоимости: 2 р. 50 к., 3 р. и 3 р. 50 к., из которых каждый соответствует определенному размеру производства (200 000, 300 000 и 400 000) и, следовательно, определенному уровню производственной техники. Диаграмма принимает следующий вид:
Диаграмма 3
Если в диаграмме 2 предложение товаров со стороны производителей имело место только при цене 3 р., то здесь предложение начинает действовать, как только цена достигает 2 р. 50 к.; предложение равно в этом случае II, т. е. 200 000 (ордината, доходящая от горизонтальной линии до буквы А). При цене в 3 р. предложение доходит до буквы С, равняясь III, т. е. 300 000; при цене 3 р. 50 к. — до буквы В, равняясь IV, т. е. 400 000. Линия АСВ и есть кривая предложения. Место встречи этой кривой предложения с кривой спроса (в букве С) определяет действительный размер предложения и соответствующую ему стоимость или центр колебаний цен. В данном случае цена установится 3 р., а размер производства III, т. е. 300 000. Производство будет вестись на лучших и средних предприятиях, и этим техническим условиям производства соответствует стоимость и средняя цена 3 р. Если бы кривая среднего спроса опустилась немного вниз вследствие длительного падения спроса, она могла бы встретиться с кривой предложения в букве А; в таком случае средний размер предложения был бы равен 200 000, производство велось бы только на лучших предприятиях, и стоимость упала бы до 2 р. 50 к. Если бы кривая спроса немного поднялась вследствие увеличения спроса, она могла бы встретиться с кривой предложения в букве В; средний размер предложения был бы равен IV, т. е. 400 000, а стоимость 3 р. 50 к. Таким образом, то соотношение кривых спроса и предложения, которое сформулировано математической школой и представлено ей в диаграмме № 1, на самом деле существует (поскольку речь идет о средней цене и средних размерах спроса и предложения), только в узких пределах колебания стоимости между 2 р. 50 к. и 3 р. 50 к., — пределах, всецело устанавливаемых техникой производства в предприятиях различной производительности и количественным соотношением между этими предприятиями, т. е. средней технической структурой данной отрасли. Только в этих узких пределах предложение имеет вид поднимающейся кривой, каждая точка которой показывает размер производства и соответствующую ему стоимость. Только в этих узких пределах изменение кривой спроса, передвигая пункт встречи ее с кривой предложения (в буквах А, С или В), тем самым изменяет размер производства и, — влияя таким образом на средние технические условия, в которых производится вся товарная масса, — величину стоимости (2 р. 50 к., 3 р., 3 р. 50 к.). Но такое влияние спроса на стоимость происходит только через изменение технических условий производства и ограничено узкими пределами, в зависимости от технической структуры данной отрасли. Как только спрос выходит за эти пределы, косвенное влияние его, через технику производства, на стоимость прекращается. Пусть, например, спрос возрастает, как это показано пунктирной линией на диаграмме. В диаграмме № 1, составленной сторонниками математической школы, такое возрастание спроса приводит к тому, что кривая спроса пересечется с кривой предложения в точке, соответствующей цене 5 р. Увеличение спроса будто бы непосредственно повышает стоимость товара. На диаграмме же № 3 средняя цена выше 3 р. 50 к. подняться не может, так как эта повышенная цена вызвала бы тенденцию к неограниченному росту предложения, обгоняющему спрос. Кривая предложения дальше точки В не идет. Поэтому кривая возросшего спроса пересечется не с кривой предложения, а с продолжением ординаты, проходящей через букву В и соответствующей максимальной средней цене 3 р. 50 к. Значит, при повысившемся спросе увеличится размер производства до VII, т. е. 700 000, но стоимость и средняя цена останутся по-прежнему 3 р. 50 к. (точнее, цена будет немного превышать 3 р. 50 к. и тяготеть к ней сверху, так как при цене ровно 3 руб. 50 к. устанавливается, по нашему предположению, размер производства только в 400 000. Таким образом, различие между диаграммами № 1 и № 3 заключается в следующем:
В диаграмме № 1 перед нами две кривые (спроса и предложения), не регулируемые условиями производства. Встреча их может произойти в любом пункте, в зависимости только от направления обеих кривых; следовательно, пункт встречи может быть установлен конкуренцией на любом уровне. Всякое изменение спроса непосредственно изменяет цену, отождествляемую со стоимостью.
В диаграмме № 3 предложение заранее имеет вид не кривой, допускающей бесчисленное множество мест встречи, но небольшого отрезка кривой АСВ, определяемого техническими условиями производства. Конкуренция заранее регулируется производственными условиями. Этими условиями устанавливаются пределы изменений стоимости или средних цен. С другой стороны, стоимость, устанавливающаяся в каждом случае внутри этих пределов, точно соответствует производственным условиям, сопровождающим данный размер производства. Спрос может воздействовать на стоимость не непосредственно и неограниченно, но лишь косвенно, через изменение технических условий производства, и в узких пределах, обусловливаемых ими же. Таким образом, остается в силе основное положение марксовой теории, что стоимость и ее изменения определяются исключительно состоянием и развитием производительности труда или количеством общественного труда, необходимого для производства единицы товара при средних технических условиях.
Примечания
[1] Историю вопроса о так называемой «технической» и «экономической» версиях общественно-необходимого труда читатель найдет в книгах: Т. Григоровичи, Теория стоимости у Маркса и Лассаля, М. 1923 г.; Диль, Комментарий к «Основным началам» Рикардо, Спб. 1912. См. полемику в журнале «Под знаменем марксизма» за 1922/23 г. (статьи Ш. М. Дволайцкого, А. Мендельсона, В. Мотылева и др.).
[2] Как абсолютные цифры, так и темп возрастания спроса взяты нами совершенно произвольные.
[3] Джон Стюарт Милль, Основание политической экономии, русск. изд. 1865 г., стр. 508, или Полное собрание сочинений Н. Чернышевского, т. VII, 1905 г., стр. 422.
[4] Термины «цена равновесия» и «количество равновесия» употребляет Маrshall, Principles of economics, 1910, p. 345. Определение «нормальное» употребляется нами не в смысле долженствующего, а в смысле среднего уровня, соответствующего состоянию равновесия и выражающего закономерность движения цен.
[5] П. Маслов, Теория развития народного хозяйства, 1910 г., с. 238.
[6] Маркс, Введение к «Критике политической экономии». Сборник «Основные проблемы полит, экон.», 1922 г., стр. 15 (или 3‑е издание, стр. 14).
[7] Маркс под общественной потребностью часто понимает количество продуктов, спрашиваемых на рынке. Но эти терминологические различия для нас здесь значения не имеют. Наша цель — не установить определенные термины, а провести различие между разными понятиями, каковы: 1) стоимость единицы товара; 2) количество единиц товара, спрашиваемых на рынке при данной стоимости, и 3) произведение стоимости единицы товара на число его единиц, спрашиваемых на рынке при данной стоимости. Для нас важно подчеркнуть, что размер общественной потребности в продуктах данного рода не устанавливается независимо от стоимости единицы продукта, а уже предполагает последнюю.
[8] Здесь имеется в виду устойчивость при данных условиях, не исключающая изменчивости при изменении условий.
[9] Под этим выражением мы здесь и в дальнейшем понимаем количество труда, приходящееся на данную сферу производства при пропорциональном распределении труда, т. е. в состоянии равновесия.
[10] Л. Любимов, Курс политической экономии, 1923, стр. 244 — 245.
[11] Теории прибавочной стоимости, т. I, перевод г. В. Плеханова, 1906, стр. 184 — 185, или перевод В. Железнова, стр. 150 — 151.
[12] Выражение «пропорциональное» не надо понимать в смысле разумного, целесознательного распределения труда, каковое в капиталистическом обществе отсутствует. Речь идет о закономерности, известном постоянстве и устойчивости — при всех повседневных колебаниях и отклонениях — распределения труда между отдельными отраслями в зависимости от общего состояния производительных сил.
[13] На русском языке сведения об этих школах можно найти в книгах: И. Блюмин, Субъективная школа в политической экономии, 1928 г.; Н. Шапошников, Теория ценности и распределения, М. 1912 г.; Л. Юровский, Очерки по теории цены, Саратов 1919 г.; А. Билимович, К вопросу о расценке хозяйственных благ, Киев 1914 г.
[14] У Маркса в подлиннике сказано: «сама рыночная стоимость на более или менее продолжительное время возрастает» (Kapital, III 1, S. 170). Приведенный Марксом случай, когда увеличение спроса, через переход к худшим условиям производства, повышает стоимость единицы продукта, был известен и Рикардо (Начала политической экономии, перев. Д. Рязанова, 1908 г., стр. 71). Немало аналогичных примеров можно найти в главах «Капитала» и «Теорий», посвященных дифференциальной ренте.
[15] Факт повышения издержек производства по мере увеличения размеров последнего (считая на единицу продукта) положен в основу теории ренты Рикардо и подчеркивается представителями англо-американской и математической школ. Мы сочли нужным уделить ему особое внимание ввиду теоретического интереса, который данный вопрос представляет для теории стоимости. Практически данный вопрос имеет большое значение в области земледелия и добывающей промышленности. В области же обрабатывающей промышленности мы чаще встречаемся со случаями сокращения издержек производства по мере увеличения размеров последнего (считая на единицу продукта).
[16] На русском языке диаграмму можно найти в книгах: Ш. Жид, Основы политической экономии, 1916 г., стр. 233; его же, История экономических учений, 1918 г., стр. 413; Н. Шапошников, Теория ценности и распределения, 1910 г., глава I.