КВАЛИФИЦИРОВАННЫЙ ТРУД
Исаак Рубин
В процессе обмена приравниваются продукты различных конкретных видов труда, а тем самым уравниваются и последние. При прочих равных условиях, различие конкретных видов труда не играет в товарном хозяйстве роли, и продукт часового труда сапожника обменивается на продукт часового труда суконщика. Но различные виды труда находятся в неравных условиях; они отличаются друг от друга по своей интенсивности, вредности для здоровья, продолжительности обучения и т. п. Процесс обмена, погашая различие видов труда, одновременно погашает и компенсирует различие условий, имеющее место в разных видах труда. Это различие условий приводит к тому, что продукт дневного труда сапожника обменивается, например, на продукт двухдневного труда землекопа или на продукт полудневного труда ювелира. На рынке приравниваются, как стоимости, продукты, произведенные в неравные количества времени. На первый взгляд это положение противоречит основному положению марксовой теории, согласно которому стоимость продуктов труда пропорциональна рабочему времени, затраченному на их производство. Посмотрим, как разрешается это противоречие.
Из перечисленных выше различных условий труда наибольшее значение имеют интенсивность данного вида труда и продолжительность обучения и подготовки к данному виду труда или к данной профессии. Вопрос об интенсивности труда не представляет особых теоретических трудностей и будет нами рассмотрен мимоходом. Главное же внимание в настоящей главе мы уделим вопросу о квалифицированном труде.
Прежде всего дадим определение труда квалифицированного и простого. Простой труд «есть затрата простой рабочей силы, которой в среднем располагает телесный организм каждого обыкновенного человека, не обладающего никакой специальной подготовкой» (К., I, с. 9. Выделение наше). В отличие от простого, квалифицированным называется труд, который требует специальной подготовки, т. е. «более продолжительной профессиональной подготовки или более значительного общего образования, чем в среднем имеют рабочие»[1]. Не надо думать, что простой средний труд есть величина одинаковая у различных народов и не изменяющаяся в ходе исторического развития. Простой средний труд носит различный характер в различных странах и в различные культурные эпохи, но для каждого определенного общества в данный момент его развития представляет величину данную (К., I, с. 9). Тот труд, который в Англии может быть выполнен каждым средним рабочим, в России может требовать некоторой подготовки со стороны рабочего. Тот труд, к которому в настоящее время способен средний русский рабочий, мог сто лет тому назад считаться в России трудом, возвышающимся по своей сложности над средним уровнем.
Отличие квалифицированного труда от простого проявляется: 1) в повышенной стоимости продуктов, произведенных трудом квалифицированным, и 2) в повышенной стоимости квалифицированной рабочей силы, т. е. в повышенной заработной плате квалифицированного наемного рабочего. С одной стороны, продукт дневного труда ювелира имеет в два раза бóльшую стоимость, чем продукт дневного труда сапожника. С другой стороны, ювелир-рабочий получает от ювелира-предпринимателя более высокую заработную плату, чем сапожник-рабочий от своего предпринимателя. Первое явление свойственно товарному хозяйству, как таковому, и характеризует отношения между людьми, как товаропроизводителями; второе явление свойственно только капиталистическому хозяйству и характеризует отношения между людьми, как капиталистами и наемными рабочими. Так как в теории стоимости, изучающей особенности товарного хозяйства, как такового, мы имеем дело только со стоимостью товаров, но не со стоимостью рабочей силы, то и в настоящей главе мы будем рассматривать только стоимость продуктов, произведенных квалифицированным трудом, оставляя в стороне вопрос о стоимости квалифицированной рабочей силы.
Понятие квалифицированного труда следует точно отличать от двух других понятий, которые нередко с ним смешиваются: от умелости (или ловкости) и интенсивности труда. Говоря о квалифицированном труде, мы имеем в виду степень средней квалификации (подготовки), требуемой для занятия данным видом труда, данной профессией или специальностью. Эту квалификацию необходимо отличать от индивидуальной квалификации отдельных производителей в пределах одной и той же профессии или специальности. Труд ювелира требует в среднем высокой квалификации, но различные ювелиры обнаруживают в своей работе различную «степень искусства, подготовки и быстроты», они отличаются друг от друга ловкостью или умелостью своего труда (К., I, с. 4, 134). Если сапожники в среднем вырабатывают по одной паре ботинок в день, а данный сапожник, более умелый и обученный, — две пары ботинок, то, естественно, продукт дневного труда последнего (две пары ботинок) будет иметь вдвое бóльшую стоимость, чем продукт дневного труда сапожника средней умелости (одна пара ботинок). Это вполне понятно, так как стоимость определяется, как будет подробнее изложено в следующей главе, не индивидуальным, а общественно-необходимым для производства трудом. Различие умелости или ловкости труда двух данных сапожников вполне точно измеряется различными количествами продуктов, производимых ими в одинаковое время (при одинаковых орудиях труда и прочих равных условиях). Таким образом понятие умелости или ловкости труда входит в учение об общественно-необходимом труде и не представляет особых теоретических трудностей. Гораздо большие трудности представляет вопрос о квалифицированном труде, о различной стоимости продуктов, производимых в одинаковое время двумя производителями в различных профессиях, продукты которых между собой не сравнимы. Поэтому те исследователи, которые сводят квалифицированный труд к более умелому труду, просто обходят трудности вопроса. Так, Л. Будин утверждает, что высшая стоимость продуктов квалифицированного труда объясняется тем, что квалифицированный работник производит большее количество продуктов[2]. Ф. Оппенгеймер говорит, что Маркс, сосредоточивши свое внимание на «приобретенной» квалификации, вытекающей из «более продолжительного и дорогого образования, подготовки», упустил из виду «прирожденную» квалификацию. Но, к нашему удивлению, оказывается, что в последнюю Оппенгеймер включает также индивидуальную умелость отдельных производителей, которая относится к проблеме общественно-необходимого, а не квалифицированного труда, куда поместил ее Оппенгеймер[3].
Другие исследователи пытаются свести квалифицированный труд к труду более интенсивному. Интенсивность или напряженность труда определяется количеством труда, затрачиваемого в единицу времени. Мы наблюдаем, как индивидуальные различия в интенсивности труда двух производителей одной и той же профессии, так и различную среднюю интенсивность труда в двух разных профессиях (К., I, с. 312, 407, 437). Продукты, произведенные трудом одинаковой продолжительности, но различной интенсивности, имеют различную стоимость, так как количество абстрактного труда зависит не только от продолжительности затраченного рабочего времени, но и от интенсивности труда (см. конец предыдущей главы).
Некоторые исследователи, как уже было сказано, пытаются разрешить проблему квалифицированного труда, усматривая в нем труд высшей интенсивности или напряженности. «Сложный труд может производить бóльшую стоимость, чем труд простой, только при том условии, если он также интенсивнее последнего»[4], говорит Либкнехт. Эта бóльшая интенсивность квалифицированного труда выражается преимущественно в большей затрате умственной энергии, в повышенном «внимании, умственном напряжении, затрате мозга». Предположим, что сапожник на 1 единицу мускульного труда затрачивает ¼ единицы умственного труда, а ювелир целых 1½ единицы. В таком случае часовой труд сапожника означает затрату 1¼ единиц энергии (мускульной и умственной вместе), а часовой труд ювелира 2½ единицы энергии, т. е. труд последнего создает вдвое бóльшую стоимость. Сам Либкнехт сознает, что такое предположение имеет «гипотетический характер»[5]. Мы полагаем, что оно не только бездоказательно, но и опровергается фактами. Имеются виды квалифицированного труда, создающие в силу продолжительности подготовки к ним товары высокой стоимости, но по своей интенсивности не превосходящие менее квалифицированных видов труда. Мы должны объяснить, почему квалифицированный труд, независимо от степени его интенсивности, создает продукт более высокой стоимости[6].
Мы стоим перед следующим вопросом: почему затрата одинакового рабочего времени в двух профессиях с различной средней квалификацией (продолжительностью подготовки) создает товары различной стоимости? В марксистской литературе можно отметить два различных подхода к разрешению этого вопроса. Один подход встречается у А. Богданова. Он отмечает, что квалифицированная рабочая сила «может нормально функционировать лишь при условии удовлетворения более значительных и более разнообразных потребностей самого работника, т. е. при условии потребления большего количества различных продуктов. Следовательно сложная рабочая сила обладает большей трудовой стоимостью — стóит обществу большего количества его труда. Зато она и дает ему более сложный, т. е. «умноженный, живой труд»[7]. Если квалифицированный рабочий поглощает предметов потребления и, следовательно, общественной энергии в пять раз больше, чем простой рабочий, то часовой труд первого будет производить стоимость в пять раз бóльшую, чем часовой труд последнего.
Изложенную аргументацию А. Богданова мы считаем неприемлемой, прежде всего, с точки зрения методологической. По существу, А. Богданов выводит повышенную стоимость продуктов квалифицированного труда из повышенной стоимости квалифицированной рабочей силы. Стоимость товара он объясняет стоимостью рабочей силы, между тем как у Маркса путь исследования обратный. В теории стоимости, при объяснении стоимости товаров, произведенных квалифицированным трудом, Маркс изучает отношения между людьми, как товаропроизводителями, или простое товарное хозяйство; в этой стадии исследования стоимость рабочей силы вообще и квалифицированной в частности для него еще не существует (К., I, с. 9, примечание)[8]. У Маркса стоимость товара определяется абстрактным трудом, который сам по себе представляет общественную величину, не имеющую стоимости. У А. Богданова же оказывается, что труд или рабочее время, определяющее стоимость, в свою очередь также имеет стоимость, стоимость товара определяется воплощенным в нем рабочим временем, а стоимость этого рабочего времени определяется стоимостью жизненных средств, требующихся для содержания рабочего[9]. Получается порочный круг, из которого А. Богданов пытается выйти доводами, по нашему мнению не убедительными[10].
Независимо от этих методологических дефектов, мы должны отметить, что А. Богданов указывает нам только тот минимальный абсолютный предел, ниже которого стоимость продукта квалифицированного труда не может опуститься. Она должна быть, при всяких обстоятельствах, достаточна для того, чтобы квалифицированная рабочая сила могла сохраняться в прежнем виде и не вынуждена была деквалифицироваться (опуститься на низший уровень квалификации). Но, как мы уже отмечали, кроме этого минимального абсолютного предела, в товарном хозяйстве решающую роль играет относительная выгодность различных видов труда[11]. Предположим, что стоимость продуктов данного вида квалифицированного труда вполне достаточна для сохранения квалифицированной рабочей силы производителей, но не достаточна для того, чтобы сделать работу в данной профессии, требующей очень продолжительной подготовки, относительно столь же выгодной, как работу в других профессиях, требующих менее продолжительной подготовки. При таких условиях начнется отлив труда из данной профессии, который будет продолжаться до тех пор, пока стоимость продуктов данной профессии не поднимется до такого уровня, который устанавливает относительное равенство условий производства и состояние равновесия между различными видами труда. При изучении проблемы квалифицированного труда мы должны взять за исходный пункт исследования не равновесие между потреблением и производительностью данного вида труда, а равновесие между различными видами труда. Этим самым мы приходим к основной исходной точке марксовой теории стоимости, к распределению общественного труда между различными отраслями народного хозяйства.
В предшествующих главах нами была развита та мысль, что обмен продуктов двух разнородных видов труда в соответствии с их стоимостью соответствует состоянию равновесия между двумя данными отраслями производства. Это общее положение в полной мере применимо к тем случаям, когда обмениваются продукты двух видов труда, отличающиеся различной квалификацией. Стоимость продукта квалифицированного труда должна превышать стоимость продукта простого (или вообще менее квалифицированного) труда в такой степени, которая компенсировала бы различие условий производства и установила равновесие между указанными видами труда. Продукт часового труда ювелира приравнивается на рынке как раз продукту двухчасового труда сапожника потому, что именно при данной меновой пропорции устанавливается равновесие в распределении труда между обеими этими отраслями производства, и прекращается перелив труда из одной отрасли в другую. Проблема квалифицированного труда сводится к изучению условий равновесия между разнородными видами труда, отличающимися различной квалификацией. Этим наша проблема еще не разрешена, но уже правильно поставлена. Мы еще не получили ответа на наш вопрос, но уже наметили тот метод, тот путь, который должен привести нас к цели.
По этому пути пошел целый ряд исследователей-марксистов[12]. Они обратили главное свое внимание на то обстоятельство, что продукт квалифицированного труда является результатом не только того труда, который непосредственно затрачен на его изготовление, но и того труда, который необходим для подготовки производителя к данной профессии. Последний труд также входит в стоимость продукта и удорожает «ее на соответствующую долю. «В продукте сложного труда общество оплачивает эквивалент той стоимости, которую создали бы простые трудовые процессы, если бы они были непосредственно потреблены обществом»[13], а не были затрачены на подготовку квалифицированной рабочей силы. Эти трудовые процессы слагаются из труда мастеров и учителей, затраченного на подготовку работника к данной профессии, и из труда самого ученика в период обучения. Разбирая вопрос о том, входит ли труд самого ученика в стоимость продуктов квалифицированного труда, О. Бауэр вполне правильно берет за исходный пункт своих рассуждений условия равновесия между различными отраслями производства[14]. Он приходит к следующему выводу: «Наряду со стоимостью, созданной трудом, затраченным непосредственно в процессе производства, и со стоимостью, перенесенной учителями на квалифицированную рабочую силу, — стоимость, созданная самим учеником в процессе обучения, также составляет один из определяющих моментов стоимости продукта, произведенного квалифицированным рабочим на ступени простого товарного производства».
Итак, в стоимость продукта квалифицированного труда входит труд, затраченный на подготовку производителя к данной профессии. Но в профессиях, отличающихся высокой квалификацией и большой сложностью труда, подготовка работников происходит обычно путем отбора наиболее способных учеников из большего числа их. Из трех лиц, обучающихся инженерному делу, кончает образование и достигает цели быть может только один. Таким образом, для подготовки одного инженера требуется затрата труда со стороны трех учащихся и соответственно увеличенная затрата труда учителей. Поэтому прилив в данную профессию учеников, из которых только одна третья часть имеет шансы достигнуть цели, будет происходить в достаточных размерах только при том условии, если повышенная стоимость продуктов данной профессии компенсирует за неизбежную в известных размерах напрасную затрату труда. При прочих равных условиях, средняя стоимость продукта часового труда в профессиях, подготовка к которым требует затраты труда со стороны многочисленных соискателей, будет выше, чем средняя стоимость продукта часового труда в профессиях, не представляющих такой трудности[15]. Это обстоятельство повышает стоимость продуктов высококвалифицированного труда[16].
Как видим, сведение квалифицированного труда к простому является одним из результатов того объективного общественного процесса уравнения разных видов труда, который в капиталистическом обществе происходит через уравнение товаров на рынке. Мы не должны повторять ошибку Адама Смита, принимавшего «объективное уравнение, которое общественный процесс насильственно устанавливает между неравными видами труда, за субъективное приравнивание индивидуальных работ» (Kritik, S. 42; русский перевод на стр. 59 не точный). Не потому продукт часового труда ювелира обменивается на продукт двухчасового труда сапожника, что ювелир субъективно расценивает труд свой в два раза выше труда сапожника. Но обратно: субъективные сознательные расценки производителей определяются объективным процессом уравнения разных товаров и, через их посредство, разных видов труда на рынке. Конечно, в мотивах своих ювелир заранее рассчитывает на двойную расценку продуктов ювелирного труда по сравнению с продуктами сапожного труда, но своим сознанием он предваряет опыт только потому, что его сознание фиксирует и обобщает предшествующий опыт. Здесь происходит явление, описанное Марксом по аналогичному случаю, при объяснении повышенной нормы прибыли, получаемой теми отраслями капиталистического хозяйства, которые связаны с особым риском, трудностями и т. п. «После того как за известный период установились средние цены и соответствующие им рыночные цены, отдельные капиталисты начинают сознавать, что в этом процессе уравнения стираются определенные различия, причем эти последние они тотчас же включают в свои взаимные расчеты» (К. III 1, с. 154). Точно так же ювелир в акте обмена заранее принимает свою высокую квалификацию «в расчет, как раз навсегда установленное основание для компенсации» (там же, с. 155), но расчет этот является только следствием общественного процесса обмена, как результата сталкивающихся действий множества товаропроизводителей. Если мы примем труд землекопа за простой и час труда его за единицу, то час труда ювелира равен, скажем, 4 трудовым единицам не потому, что ювелир расценивает его или приписывает ему стоимость 4 единиц, а потому, что он уравновешивает на рынке 4 единицы простого труда. Редукция сложного труда к простому есть реальный процесс, происходящий через посредство процесса обмена и сводящийся в последнем счете к уравновешиванию разных видов труда в процессе распределения общественного труда, а не к различной оценке разных видов труда или к определению различной ценности труда[17]. Так как уравнение разных видов труда в товарном хозяйстве происходит не иначе, как через уравнение их продуктов как стоимостей, то и редукция квалифицированного труда к простому невозможна иначе, как через уравнение их продуктов. «Товар может быть продуктом самого сложного труда, но его стоимость делает его равным продукту простого труда, и следовательно сама представляет лишь определенное количество простого труда» (К., I, с. 9. Выделение Маркса). «Повсюду стоимости разнообразнейших товаров одинаково выражаются в деньгах, т. е. в определенном количестве золота или серебра. И уже тем самым различные виды труда, представляемые этими стоимостями, в различных пропорциях сводятся к определенным количествам одного и того же вида обыкновенного труда, того труда, который производит золото и серебро» (К., I, с. 136. Выделение наше). Предполагать, что редукция квалифицированного труда к простому должна быть кем-то произведена заранее и предшествовать обмену, чтобы сделать возможным акт приравнивания их продуктов, — значит не понимать самых основ марксовой теории стоимости.
Как видим, для объяснения высокой стоимости продуктов квалифицированного труда нам не приходится отказываться от теории трудовой стоимости; надо только ясно понять основную идею этой теории, как изучающей законы равновесия и распределения общественного труда в товарно-капиталистическом хозяйстве. С этой точки зрения мы сможем оценить доводы тех критиков Маркса, которые делают проблему квалифицированного труда главной мишенью своих нападок и видят в ней наиболее уязвимое место марксовой теории[18]. Возражения этих критиков могут быть сведены к следующим двум основным: 1) как бы марксисты ни объясняли причины высокой стоимости продуктов квалифицированного труда, остается самый факт обмена в качестве эквивалентов продуктов неравных количеств труда, что противоречит теории трудовой стоимости; 2) марксисты не могут указать нам тот критерий или масштаб, при помощи которого мы могли бы заранее приравнять единицу труда квалифицированного, например, час труда ювелира, определенному числу единиц труда простого.
Первое возражение основано на ошибочном предположении, будто теория трудовой стоимости ставит равенство товаров в зависимость исключительно от физиологического равенства трудовых затрат, необходимых для их производства. При таком понимании теории трудовой стоимости нельзя, действительно, отрицать тот факт, что час труда ювелира и четырехчасовой труд землекопа представляют, с физиологической точки зрения, неравные количества труда. Всякие попытки представить час квалифицированного труда, как труд физиологически-сгущенный и энергетически равный нескольким часам труда простого, кажутся нам безнадежными и методически неправильными. Квалифицированный труд есть, действительно, труд сгущенный, умноженный, потенцированный, но не физиологически-сгущенный, а социально-сгущенный. Теория трудовой стоимости утверждает не физиологическое равенство, а социальное уравнение труда, которое в свою очередь, конечно, происходит на основе признаков, характеризующих труд с материально-технической и физиологической сторон (см. конец предыдущей главы). На рынке обмениваются продукты не равных, но уравненных количеств труда. Наша задача — изучить законы социального уравнения разных видов труда в процессе распределения общественного труда. Если эти законы объясняют нам причины уравнения часового труда ювелира с четырехчасовым трудом землекопа, то наша задача разрешена, совершенно независимо от физиологического равенства или неравенства этих социально-уравненных количеств труда.
Второе возражение критиков Маркса навязывает экономической теории совершенно не свойственную ей задачу: найти мерило стоимости, делающее практически возможным сравнение друг с другом различных видов труда. Теория стоимости, однако, не занимается поисками практического мерила сравнения, а стремится к причинному объяснению того объективного процесса уравнения разных видов труда, который реально происходит в товарно-капиталистическом обществе[19]. В капиталистическом обществе этот процесс происходит стихийным, неорганизованным образом; уравнение разных видов труда не происходит непосредственно, но устанавливается лишь через посредство приравнивания продуктов труда на рынке, в результате сталкивающихся действий множества товаропроизводителей. При таких условиях «общество является тем искусным счетоводом, который один может вычислить высоту цен; метод, которым он при этом пользуется, есть конкуренция»[20]. Те критики Маркса, которые приписывают простому труду роль практического мерила или единицы сравнения труда, в сущности подставляют вместо капиталистического общества хозяйство организованное, в котором разные виды труда приравниваются друг другу непосредственно, без рыночного обмена и конкуренции, без приравнивания вещей как стоимостей на рынке.
Отвергая такое смешение теоретической и практической точек зрения и последовательно придерживаясь первой, мы находим, что теория стоимости вполне удовлетворительно объясняет как причину высокой стоимости продуктов квалифицированного труда, так и изменения их стоимости. При сокращении продолжительности обучения или вообще при уменьшении затрат труда, необходимых для подготовки к данной профессии, стоимость ее продуктов уменьшается. Этим объясняется целый ряд явлений хозяйственной жизни. Так, например, начиная со второй половины XIX века стоимость продуктов труда торговых служащих, как и стоимость их рабочей силы, значительно понижается. Объясняется это тем, что «предварительное образование, знакомство с торговым делом, знание языков и т. д. с прогрессом науки и народного образования приобретаются все быстрее и легче, становятся общераспространенными, воспроизводятся дешевле» (К., III 1, с. 231).
В настоящей главе, как и в предыдущих, мы брали за исходный пункт состояние равновесия между различными отраслями общественного производства и разными видами труда. Но, как мы знаем, товарно-капиталистическое общество есть система постоянно нарушаемого равновесия, которое проявляется только в виде тенденции, нарушаемой и задерживаемой различными противодействующими причинами. В области квалифицированного труда тенденция к восстановлению равновесия между разными видами труда действует тем медленнее, что квалификация труда, большая продолжительность или высокие издержки подготовки к данной профессии ставят немалые препятствия приливу труда в данную профессию из других, более простых. При приложении теоретической схемы к живой действительности приходится учитывать задерживающее влияние этих препятствий. Трудность доступа в высшие профессии создает для них некоторый элемент монополии. С другой стороны, выделяются «низшие, постоянно переполненные вследствие своей простоты и плохо оплачиваемые отрасли труда» (К., I, с. 339). Нередко трудность доступа в высшую профессию и происходящий при этом отбор отбрасывают многих неудачных соискателей в низшие профессии, содействуя тем еще большему их переполнению[21]. Кроме того, техническое и организационное усложнение капиталистического процесса производства создает усиленный спрос на новые виды квалифицированной рабочей силы, несоразмерно повышая оплату как этой рабочей силы, так и ее продуктов. Это, так сказать, временная (иногда кратковременная, иногда более длительная) «премия за квалификацию», возникающая в динамическом процессе изменения квалификации труда. Но подобно тому, как отклонения рыночных цен от стоимости не опровергают, а делают только возможным осуществление закона стоимости, точно так же эта «премия за квалификацию», знаменуя собой отсутствие равновесия между разными видами труда, в свою очередь содействует повышению квалификации труда и перераспределению производительных сил в сторону равновесия общественного хозяйства.
[1] Отто Бауэр, Квалифицированный труд и капитализм. Сборник «Основные проблемы политической экономии», 1922, стр. 127.
[2] Л. Будин, Теоретическая система Маркса, русск. изд. 1908 г.
[3] F. Oppenheimer, Wert und Kapitalprofit., 2 Aufl. 1922, S. 63, 65 — 66 Подробная критика взглядов Оппенгеймера дана в нашей книге «Современные экономисты на Западе» (1927).
[4] Liebknecht, Zur Geschichte der Werttheorie in England, 1902, S. 102 (русск. пер. стр. 153). Автор этой книги — сын Вильгельма Либкнехта, брат Карла Либкнехта. Подробная критика взглядов Либкнехта дана нами во вступительной статье к русскому переводу: Либкнехт, История теории стоимости в Англии и теория Маркса, М. 1924.
[5] Liebknecht, S. 103 (русск. пер. стр. 154).
[6] В переводе «Критики политической экономии», сделанном П. Румянцевым, труд сложный называется «трудом высшей напряженности» (изд. 1922 г., стр. 38). Читателя не должен смущать этот термин, не принадлежащий Марксу. В подлиннике сказано: «труд высшей потенции» (S. 6).
[7] А. Богданов и И. Степанов. Курс политической экономии, т. II, в. 4, стр. 19.
[8] Только в одном месте Маркс отступает от своего обычного метода и, по-видимому, обнаруживает склонность поставить стоимость продукта квалифицированного труда в зависимость от стоимости квалифицированной рабочей силы. См. «Theorien über den Mehrwert, III, S. 197 — 198.
[9] Ср. Энгельс, Анти-Дюринг. Издание В. Яковенко, 1907, стр. 160.
[10] А. Богданов, цит. соч., стр. 20.
[11] См. аналогичное наше возражение А. Богданову выше, в главе «Равенство товаров и равенство труда».
[12] Гильфердинг, Бем-Баверк как критик Маркса, М. 1923. Н. Deutsch, Qualifizierte Arbeit und Kapitalismus, 1924. О. Бауэр, Квалифицированный труд и капитализм. Сборник «Основные проблемы политической экономии», М, 1922. Б, Н. Поздняков, Квалифицированный труд и теория ценности Маркса, 2‑е издание.
[13] Гильфердинг, указ, соч., стр. 27.
[14] Бауэр, указ, соч., стр. 131 — 132.
[15] Это положение, встречающееся уже у Адама Смита, особенно подробно развито Л. Любимовым (Курс политической экономии, 1923, стр. 72 — 78 и 87 — 93). К сожалению, Л. Любимов соединил вопрос о том, чем определяется средняя стоимость продуктов высококвалифицированной профессии, например, профессии инженера, художника и т. п., с вопросом о том, чем определяется индивидуальная цена данного невоспроизводимого предмета (картина Рафаэля). Там, где речь идет о воспроизводимых продуктах массового производства (например, труд инженеров мы можем рассматривать, как производящий — за небольшими исключениями — продукты однородные и воспроизводимые), мы можем получить стоимость единичного продукта путем деления стоимости всего производства данной профессии на число изготовленных в ней однородных продуктов. Но это невозможно по отношению к предметам индивидуальным, невоспроизводимым. Из того, что средняя стоимость продукта часового труда художника равна стоимости продукта пятичасового простого труда (к часу труда прибавляется час труда, потраченный художником на подготовку, и три часа труда, потраченные на подготовку тремя художниками неудачниками), нисколько не вытекает то обстоятельство, что в цене картины Рафаэля компенсируется напрасная затрата труда тысячи художников неудачников, а в картине Сальватора Розы — только затрата труда ста неудачников. Если Л. Любимов вполне правильно подводит под закон стоимости среднюю стоимость продуктов высококвалифицированного труда, то по отношению к индивидуальной цене невоспроизводимых предметов нельзя отрицать момента монополии. Обратную ошибку делает П. Маслов, приписывающий монопольный характер также средней стоимости продуктов высококвалифицированного труда (см. «Капитализм», 1914, стр. 191 — 192).
Маркс не ставит себе целью подводить цены невоспроизводимых предметов под закон трудовой стоимости по той простой причине, что последний должен объяснить нам именно законы производственной деятельности людей. Цена предметов, «которые не могут быть воспроизведены трудом, как, например, древности, художественные произведения определенных мастеров и т. д.» (К., III 2, стр. 140). не рассматривается Марксом в его теории стоимости.
Примечания
[16] В капиталистическом обществе сюда прибавляются еще иногда проценты на издержки обучения, рассматриваемые в некоторых случаях как затраченный капитал. См. Маслов, цит. соч., стр. 191 и Бауэр, цит. соч., стр. 142. Но здесь имеет место не производство новой стоимости, а лишь перераспределение уже произведенной стоимости.
[17] Как утверждает Оппенгеймер и другие. См. Орреnhеimеr, Wert und Каpitalprofit. 2 Ati. 1922. S. 69 — 70.
[18] См. книгу Бем-Баверка, «Теория Маркса и ее критика». Русск. Пер., изд. 1897 г.
[19] См. выше главу «Общественный труд».
[20] Гильфердинг, Бем-Баверк как критик Маркса, 1923, стр. 28.
[21] Маслов, Капитализм, стр. 192.